— Ваш водитель своей опасной ездой напугал моего товарища, — сказал я ровно, ответив на рукопожатие.
— А прошу прощения за это недоразумение. Уж очень мне хотелось побеседовать с кем-нибудь из вашей семьи. А тут увидел машину и не смог удержаться, — с деланным добродушием произнёс Чудинов.
Повторяется…
Ну да Форкх с ним.
— И что же вас настолько взбудоражило, что вы были готовы нарушить правила дорожного движения? — с улыбкой спросил я. Раз уж у нас тут разговор в стиле «добрых товарищей», подыграю гаду.
— Взбудоражило? — переспросил он, — О да… Это слово подходит как нельзя иначе. Знаете, меня безумно будоражит ваша тётя, Аскольд, Борис. Ваша мать, Глеб, бесконечно прекрасная женщина.
— Спасибо, — процедил Глеб.
— Последнее время я думаю только о ней, — продолжил заливаться соловьём мерзавец, — о её будоражащей фигуре, её дивном личике. Она дважды отвергла моё приглашение на свидание, но я не собираюсь сдаваться. Я покорю её прелести!
— Георгий Максимович, не стоит говорить такие вещи в нашем присутствии, — произнёс я, выпустив немного Ауры.
— А? — сбился он. — Отчего же? Очень даже стоит. Я не скрываю, что хочу обладать Мари. Она не сможет мне противиться!
Краем глаза я уловил, что братья едва держатся.
— Георгий Максимович, — повторил я, добавив ещё Ауры. — Настоятельно прошу, давайте не будет обсуждать это.
Он поджал губы, его тело пробила лёгкая дрожь.
Форкх меня дери… Чудинов пытается сопротивляться моей Ауре. Да, я сдерживаюсь. Да, я использовал её на нём раньше.
Но он всё равно должен испытывать страх.
И ведь испытывает, я вижу. Но… как-то странно борется. Без достоинства…
Форкхово дерьмо! Да его накачали своим подобием Ауры Годуновы!
— Я… Я… я добьюсь её! Вот увидите! Скажу ей, что если согласится со мной пойти в ресторан, больше не стану ей этого предлагать, — зачастил Чудинов.
Я же вновь добавил Ауры, чтобы выбить из него «восхищение» Годуновыми.
— А потом… она согласится, — взгляд Чудинова стал безумным. — И когда мы будем одни, я возьму её! Слышите! Если она станет сопротивляться, значит пойдёт против воли аристократа! У неё не будет выбора! Я возьму её! Прямо в рест…
Я почувствовал, как альтера собирается у кулака Бори. Я увидел, как дернулась рука Глеба…
Гнилые чресла Форкха, садомирующие сарнитов!
Моя тяжёлая ладонь, не усиленная какой-либо энергией, звучно хлопнула по щеке провокатора.
Чудинов схватился за опалённую щеку, попятился и уселся на задницу. Полными ужаса глазами он смотрел на меня.
— П…простолюдин ударил аристократа! Ударил аристократа! Ударил!!! — обезумевшим голосом завопил Чудинов. — Хе-хе! Ударил…