— Была.
— Что с ним?
— Сердце.
— А точнее?
— Врожденный порок. Врачи считают — оперировать надо.
— Это опасно?
— Очень.
Библиотекарша постучала карандашом по столу. Я пригласил Нинку пройтись.
По-прежнему припекало, но в воздухе уже ощущалась принесенная северным ветром прохлада. Деревья стали похожими на костры, в поднебесье, раскинув крылья, парили беркуты.
— Правда, что Самарин академический берет?
— Правда.
— Слышала, он с каким-то попом снюхался.
— От кого слышала-то?
— Жилин сказал.
— Морду ему набить надо.
— Уже постарались.
Я приосанился. Нинка удивленно воскликнула:
— Неужели ты?
— Я.
— Вон оно что… А я думала — он сильней тебя.
— Индюк тоже думал, — проворчал я: было неприятно, что Нинка считает Жилина сильней меня.
Она рассмеялась.
— Что не поделили-то?
— Сволочь он и трепач!
— Значит, соврал про Самарина?
Я подумал, что рано или поздно Нинка узнает правду, и рассказал ей все.
— Даже не верится, — пробормотала она, когда я кончил.
— Ему хочется самому во всем разобраться.
Нинка помотала головой. Ее волосы слегка растрепались, стали похожими на язычки огня.
— Обязательно скажу ему, чтоб не дурил!
— Все гораздо сложнее.
Нинка возразила, и я понял, что мы смотрим на душевное состояние Самарина разными глазами.
Вечером пришел Волков, пригласил нас в гости.
— Хорошо будет. Таська пирогов напечет.
— А свадьба когда? — спросил Гермес.
Волков сразу поскучнел.
— Это дело обмозговать надо.
Самарин усмехнулся.
— Долго же ты мозгуешь.
— Семь раз отмерь, один отрежь! — с вызовом сказал Волков.
Самарин снова усмехнулся.
— Придешь? — обратился к нему Волков.
— Постараюсь.
— Да или нет?
— Боюсь настроение вам испортить.
— А ты не бойся!
Я пообещал уговорить Самарина, спросил Волкова — пригласит ли он Нинку.
— Хотелось бы, — сказал Волков, — но Таська такой вой поднимет, что даже чертям тошно станет.
Гермес рассмеялся. Волков виновато хмыкнул, «Таська, видать, крепкий орешек», — с невольным уважением подумал я. Неожиданно вспомнил о свидании с Алией; сказал Волкову, что не смогу прийти.
— Обижусь! — предупредил он.
— Завтра свидание.
— Перенеси.
— Как?
— Сбегай к ней и скажи: так, мол, и так.
— Поумней что-нибудь придумай.
Волков поскреб подбородок.
— С ней приходи!
— А Таська?
— Соображай! Ведь Алия твоя девушка, а не моя.
Я подмигнул ему.
— Значит, она тебя только к Нинке ревнует?
Волков хохотнул, стал расхваливать Таськины кулинарные способности…
Алия долго уточняла, кто будет в гостях, тотчас успокоилась, когда я сказал, что придут только свои. Важный разговор я решил отложить — интуиция подсказала: мы обязательно поссоримся, если я начну сейчас. Еще час назад я думал, что Алия, всегда такая осторожная, не рискнет войти в чужой дом, и удивился, когда она согласилась. Ей, наверное, надоело слоняться по темным улицам, то и дело оглядываться и, услышав шаги, замирать. Кроме того, ей хотелось познакомиться с Таськой, о которой я впервые рассказал еще в прошлом году. Алия никогда не говорила мне об этом, но можно было предполагать — она хочет познакомиться с Таськой.