— Сейчас отведу душу. — Волков оживился.
— Не связывайся, — посоветовал Самарин.
— Извини, лейтенант, не могу! Как увижу этого типа, язык чешется.
— Хорошо, что не руки.
— Руки тоже! — Волков сунул их в карманы.
Подойдя к нам, парень кинул на меня взгляд!
— Новенький?
— Старенький, Владлен, старенький, — ответил Волков. — Огни и медные трубы прошел, как и мы… Еще вопросы будут?
Нижняя губа у парня оттопырилась.
— Чего ты все время хамишь мне, Волков?
— Тебе мерещится, дорогой мой, что я хамлю, — не скрывая насмешки, произнес Волков.
— Я уважаю фронтовиков, — сказал парень. — Мой свояк тоже воевал.
— Сам-то ты с какого года? — С двадцать шестого.
— Одногодки. — Волков кивнул на меня.
Парень вздохнул:
— Меня по болезни не взяли.
— По какой-такой болезни?
— С сердцем что-то.
— Врешь!
— Справку могу показать… Зря ко мне придираешься. Я про вас везде говорю: фронтовичкам все в первую очередь. Скоро новые тумбочки привезут — десять штук. Вам — три.
— Почему три? — возмутился Волков.
— Дурдыеву это останется. — Парень показал рукой на обшарпанную тумбочку.
— Себе небось новую притащишь?
— Зачем она мне, — лениво откликнулся парень.
— Уверен, новую! А чем ты лучше Гермеса? — Волков все повышал голос, но рук из карманов не вынимал.
— Я — активист, — вдруг сказал парень.
Волков фыркнул:
— Давно ли сделался им?
— Ты, Волков, только поступил в институт, а я уже на втором курсе. Меня даже в профком собираются выдвинуть.
— Не пойдет! Мы Самарина изберем.
Парень замотал головой.
— Не получится.
— А ну выкладывай почему! — Волков вынул руки из карманов.
Парень судорожно сглотнул.
— Самарин по анкетным данным не пройдет.
— Что-о?
— Прекрати. — Самарин поморщился. Он всегда морщился и произносил «прекрати» или «перестань», когда ему что-нибудь не нравилось.
Волков чертом взглянул на лейтенанта, куснул посиневшую от гнева губу, повернулся к парню:
— Знаешь что, Варька…
— Это ты мне?
— Тебе, тебе…
— Родители, между прочим, меня Владленом назвали. — Парень произнес это с одышкой. Показалось, он насильно выпихивает из себя слова; на его бледном, отечном лице появились капельки пота.
— А я тебя в Варьку перекрестил!
— Псих ты — вот кто.
Волков тотчас перемахнул через подоконник, двинул Владлена в челюсть.
Тот покачнулся, испуганно посмотрел на обидчика, попятился и быстро-быстро скрылся за углом. «Зачем же ты так?» — хотел сказать я Волкову, но меня опередил Самарин.
— Силу показываешь? — с осуждением произнес лейтенант.
— А чего он обзывается!
— Сам же вызвал его на это.
— Сам, сам, — проворчал Волков. Чувствовалось, что его начинает заедать совесть…