– Не стану я упоминать. Продолжайте.
– Хаттон считал, что мир ваяется вулканической деятельностью. Другие предполагают, что он формируется водой. Позже некоторые геологи взяли элементы обеих гипотез и высказали предположение, что облик мира обусловлен рядом катастроф, самой последней из которых был Всемирный потоп.
– А какое отношение все это имеет к плезиозавру?
– Он является конкретным свидетельством того, что ихтиозавр не был уникальным примером вымирания, что есть и другие – может быть, множество вымерших существ. Это, в свою очередь, подтверждает суждение о том, что мир постоянно изменяется. – Я посмотрела на племянника. Джонни, нахмурившись, глядел на легкие снежинки, кружившиеся снаружи. – Прости, я не хотела расстраивать тебя такими разговорами.
– Да нет же, это очаровательно, – помотал он головой. – Я просто недоумеваю, почему никто из моих преподавателей не обсуждает этого на занятиях.
– Многих это слишком пугает, потому что бросает вызов нашей вере во всезнающего, всемогущего Бога и вызывает вопросы о Его замыслах.
– А во что веруете вы, тетя Элизабет?
– Я верую… – Мало кто когда спрашивал меня, во что я верую. Это было занятно. – Я предпочитаю понимать Библию фигурально, а не буквально. Например, по-моему, шесть дней из Бытия – это не дни в буквальном смысле, но различные периоды творения, то есть для сотворения мира потребовались многие тысячи лет – или даже много сотен тысяч. Это не умаляет величия Бога; это просто дает Ему больше времени для создания этого необычайного мира.
– А ихтиозавр и плезиозавр?
– Это твари из далекого, очень далекого прошлого. Они напоминают нам о том, что мир меняется. Это, конечно, так и есть. Я вижу, как он меняется, когда в Лайме случаются оползни, которые придают береговой линии иную форму. Он меняется при землетрясениях, при извержениях вулканов и при наводнениях. И почему же я не должна этого видеть?
Джонни кивнул. Было большим облегчением говорить подобные вещи, зная, что их слушают с пониманием, и не опасаясь, что тебя сочтут либо невежественной, либо богохульствующей. Возможно, он был таким непредубежденным благодаря своей молодости.
– Смотрите, – указал он на окна здания Геологического общества.
Свет стали загораживать силуэты людей, по мере того как те вставали из-за столов. Я глубоко вдохнула и открыла дверцу кеба. Джонни выскочил и помог мне сойти, взволнованный тем, что наконец приспело время действовать. Он подошел к двери и решительно постучал. Открыл ему тот же привратник, что и в первый раз, но Джонни вел себя так, словно никогда с ним прежде не говорил.