– Моя шляпка! – закричала она. – Я не могу без шляпки! Мама убьет меня, если я ее потеряю!
Потом, когда мистер Бакленд попытался сдвинуть ее с места, она снова завопила.
– У нее сломана нога, – задыхаясь, сказал мистер Бакленд. – Мне придется оставить вас здесь, чтобы позвать на помощь.
В это мгновение часть утеса дальше по берегу тоже надломилась и рухнула на землю. Фанни снова закричала:
– Не оставляйте меня, сэр, пожалуйста, не оставляйте меня в этом Богом забытом месте!
Мне тоже не хотелось быть оставленной здесь, но я не кричала.
– Лучше отнесите ее к людям, сэр, если сумеете. По крайней мере, вы можете спасти одну из нас.
Лицо мистера Бакленда выразило ужас.
– О нет, не думаю, что мне следует так поступать. Это было бы неприлично.
Казалось, даже ему, поедавшему мышей-полевок, носившему ярко-синий мешок и мочившемуся в море, было неловко нести на руках девушку. Но теперь было не то время, чтобы беспокоиться о приличиях.
– Одной рукой обхватите ее за плечи, другую просуньте ей под колени и поднимите ее, сэр, – наставляла его я. – Она маленькая. Вы сумеете ее донести. Даже такой ученый человек, как вы, должен управиться.
Мистер Бакленд сделал, как я говорила, и с трудом взял Фанни на руки. Она опять закричала, от боли и стыда. Широко раскинув руки, она отвернула от него голову.
– Ради бога, Фанни, обхвати его руками за шею! – крикнула я. – Помоги, иначе ему никогда тебя не донести.
Фанни повиновалась, закинув руки вокруг его шеи и зарывшись лицом ему в грудь.
– Отнесите ее в купальню – это ближе всего – и сразу же пришлите сюда людей с лопатами. – При обычных обстоятельствах я не стала бы давать таких подробных указаний джентльмену, но мистер Бакленд, казалось, совсем утратил способность соображать. – Пожалуйста, поторопитесь, сэр. Невыносимо оставаться здесь вот так, совсем одной.
Он кивнул, и в тот же миг обрушился еще один участок утеса. Мистер Бакленд сморщился, ужас охватил все его лицо. Я посмотрела ему прямо в глаза:
– Помолитесь за меня, сэр. И если я умру, скажите маме и Джо…
– Н-н-не говорите так, Мэри. Я скоро вернусь.
Мистер Бакленд не стал меня слушать, но двинулся шаткой походкой прочь, а Фанни неотрывно смотрела на меня стеклянными глазами поверх его плеча. Теперь, отдавшись его рукам, она могла не беспокоиться. Позже доктор Карпентер вправил ей ногу, но перелом оказался слишком сложным и так никогда должным образом и не зажил, из-за чего одна нога у нее стала короче другой. Она никогда не могла далеко ходить или долго стоять, никогда больше не могла выйти на берег, да ей этого и не хотелось. Впоследствии, видя ее ковыляющей по Брод-стрит к «Трем чашам», я всегда пригибала голову, чтобы избежать ее испуганного взгляда.