Популярные очерки о российских императорах (Камозин) - страница 43

. «Верховники» вновь были вынуждены уступить. Начались долгие и горячие споры, в ходе которых стороны постоянно апеллировали к Анне Иоанновне, тем самым уже признавая ее власть, а когда фельдмаршал В. В. Долгорукий предложил гвардейцам присягнуть не только новой императрице, но и Верховному тайному совету, ему открыто пригрозили физической расправой. Закончилось же все сценой, очень похожей на сцену из спектакля: услышав о том, что «Кондиции» были составлены одними лишь «верховниками», а отнюдь не «всем народом», и последовавшую затем просьбу гвардейцев «принять самодержавство таково, каково ваши славные и достохвальные предки имели», Анна попросила принести ей текст «Кондиций», и, обращаясь к В. Л. Долгорукому со словами «Так ты меня обманул, князь Василий Лукич!»[40], разорвала документ. Через десять дней специальным манифестом Анна Иоанновна упразднила Верховный тайный совет, а еще через некоторое время все его члены оказались либо в ссылке, либо на плахе.

Взойдя на престол, Анна оказалась в довольно сложной ситуации, ведь воцарилась она не благодаря, а вопреки чьему-либо желанию. Верховный тайный совет, который предлагал ей свою поддержку при условии передачи «верховникам» части императорских полномочий, перестал существовать, а те, кто поддержал Анну в ее противостоянии с Советом, выступили тогда скорее не за нее лично, а за сам принцип самодержавия, и никто не мог гарантировать новой императрице того, что в будущем эти силы не начнут плести против нее интриги. Кроме того, несмотря на свой новый высочайший статус, Анна, натерпевшаяся достаточно унижений в прошлом, чувствовала некоторое пренебрежение к себе со стороны высшей петербургской знати. Эта неуверенность в себе и в своем положении привела к тому, что Анна, не доверяя своим русским приближенным, стала окружать себя немецкими дворянами, приехавшими вслед за ней в Россию. Ну а центральное место среди них, безусловно, принадлежало новому фавориту Анны — Эрнсту Иоганну фон Бирону. Кем же был этот очередной российский временщик, во многом сумевший заслонить собой фигуру своей царственной покровительницы?

Бирон родился в Митаве в 1690 г. Его происхождение точно неизвестно, что впоследствии дало основание недоброжелателям говорить о нем как о «простолюдине — конюхе», хотя, по крайней мере, мать Бирона была дворянкой. Молодость будущего герцога курляндского прошла в нужде, но в веселии — студенческих вечеринках, пьянках и драках. Однажды, возвращаясь ночью в компании приятелей домой, Бирон ввязался в потасовку с городской стражей и убил солдата, за что угодил в тюрьму, откуда, кстати, был вытащен Виллимом Монсом — камергером и вероятным любовником Екатерины I. На службу к Анне Иоанновне он поступил в 1718 г. и со временем стал пользоваться все большим и большим ее расположением, оттеснив от герцогини курляндской других претендентов на ее благосклонность, в том числе и тогдашнего фаворита Анны — Бестужева-Рюмина, по протекции которого он и попал к курляндскому двору. Надо отметить, что Бирон не обладал ни выдающимся умом, ни талантом, ни привлекательной внешностью: видимо, все дело было в его личной преданности герцогине, а также в присущем ему невероятном апломбе. Для того чтобы придать своему постоянному совместному с Бироном времяпровождению некоторую видимость «приличия», Анна женила своего фаворита на больной и некрасивой фрейлине Бенигне Готлиб фон Тротта-Трейден, которая была вынуждена просто смириться с обстоятельствами. Так, к моменту приглашения Анны Иоанновны на русский трон, Бирон пользовался поистине неограниченным влиянием на герцогиню, которая была готова исполнять любые его капризы — лишь бы он всегда был рядом. Известно, что, несмотря на строгий запрет «верховников» привозить из Митавы своего фаворита, Анна попросила Бирона выехать в Москву вскоре после нее, что стало первым «актом непослушания» будущей русской императрицы: даже не будучи уверенной в победе, она, тем не менее, не могла расстаться со своим избранником. Последующие же десять лет, вплоть до самой смерти, Анна не расставалась с Иоганном ни на день, и многие современники, отнюдь не склонные лестно отзываться о Бироне, говорили, что более дружной пары они не видели. Была ли это любовь? Кто знает…