Как уже говорилось, первым фаворитом великой княгини Екатерины Алексеевны стал С. В. Салтыков, на истории с которым мы остановимся чуть подробнее, поскольку именно этого человека многие считают реальным отцом будущего императора Павла.
По рассказам современников, канцлер А. П. Бестужев-Рюмин однажды узнал от великой княгини Екатерины Алексеевны пикантную, но вместе с тем комичную подробность ее ночного времяпрепровождения с Петром Федоровичем: «Бестужев… был ее министром, поверенным всех тайных ее помыслов. От нее непосредственно Бестужев сведал, что она с супругом своим всю ночь занимается экзерцициею, что они стоят попеременно на часах у дверей, что ей занятие это весьма наскучило, да и руки и плечи болят у нее от ружья. Она просила его [Бестужева] сделать ей благодеяние, уговорить великого князя, супруга ее, чтобы он оставил ее в покое, не заставлял бы по ночам обучаться ружейной экзерциции, что она не смеет доложить об этом императрице, страшась тем прогневить ее величество… Пораженная сей вестью, как громовым ударом, Елизавета казалась онемевшею, долго не могла вымолвить ни слова. Наконец зарыдала и, обращаясь к Бестужеву, сказала ему:
— Алексей Петрович, спаси государство, спаси меня, спаси все, придумай, сделай, как знаешь!»[71]
Бестужев все понял, обдумал и предложил в качестве кандидатуры 27-летнего красавца и щеголя Сергея Салтыкова. Поручив Бестужеву уладить это дело, императрица, по-видимому, для надежности дала такое же задание статс-даме Екатерины Алексеевны М. С. Чоглоковой, и та, отозвав однажды Екатерину в сторону, сказала, что сама она, Чоглокова, абсолютно верна своему мужу, но бывают «положения высшего порядка, которые вынуждают делать исключения из правил»[72]. Таким «положением высшего порядка», в частности, является продолжение династии.
Роман развивался бурно, но как-то комкано. Салтыков то появлялся возле Екатерины Алексеевны, то исчезал, объясняя такое поведение опасением скомпрометировать ее. Однако цель была достигнута, и 20 ноября 1754 г., около полудня, в Летнем дворце Петербурга Екатерина родила первенца-сына, которого нарекли Павлом.
После рождения Павла отношения между Екатериной и мужем еще более ухудшились. Дело дошло до того, что однажды Петр, придя в апартаменты жены, несколько раз сказал, что сумеет образумить ее, когда же Екатерина задала вопрос «как же?», Петр до половины вынул из ножен шпагу.
К этому времени Екатерина уже сумела приобрести большой авторитет среди придворных. Она была доброжелательна в обращении, ничуть не высокомерна, свободно и почти без акцента говорила по-русски, питая слабость к простонародным оборотам речи, русским пословицам и поговоркам. Екатерина при каждом удобном случае подчеркивала свою приверженность православию и любовь к своему новому отечеству — России. Она упорно занималась самообразованием, вставая в шесть часов утра. Принято думать, что большую часть времени у нее занимали штудии сочинений видных просветителей, однако это не совсем так: на первом месте у Екатерины стояли книги по русской словесности, по истории и географии России. Именно это позволило ей впоследствии стать весьма неплохим литератором. Екатерина оставила после себя тысячи писем, сказки, стихи, комедии, драмы, учебники, записки мемуарного характера. Ее самообразование носило и чисто прагматичный, утилитарный характер — она хотела знать страну, которой всерьез готовилась управлять. А что касается научных и литературных интересов, связанных с Западом, то они были весьма многообразны и широки. Екатерина переписывалась с французскими энциклопедистами Вольтером, Дидро, Монтескье, с великим естествоиспытателем Бюффоном, скульптором Фальконе — будущим автором «Медного всадника», читала множество французских и немецких книг, заказывая, кроме того, переводы с английского, латыни, итальянского.