На протяжении всей карьеры Верди отказывался использовать высокое до в теноровых партиях, ссылаясь на то, что возможность спеть именно эту ноту перед полным залом отвлекает исполнителей до, после и во время исполнения ноты.
Один начинающий музыкант долго добивался, чтобы Верди послушал его игру и высказал свое мнение. Наконец композитор согласился. В назначенный час молодой человек пришел к Верди. Это был рослый юноша, судя по всему наделенный огромной физической силой. Но играл он из рук вон скверно…
Закончив играть, гость попросил Верди высказать свое мнение. «Только скажите мне всю правду!» — решительно сказал молодой человек, в волнении сжимая свои пудовые кулаки.
«Не могу», — со вздохом отвечал Верди. «Но почему же?»
«Боюсь…»
Верди всегда носил при себе нотную тетрадь, в которую ежедневно записывал свои музыкальные впечатления от прожитого дня. В этих своеобразных дневниках великого композитора можно было найти удивительные вещи: из любых звуков, будь то выкрики мороженщика на жаркой улице или призывы лодочника прокатиться, возгласы строителей и прочего рабочего люда или детский плач, — из всего Верди извлекал музыкальную тему! Будучи сенатором, Верди однажды очень удивил своих друзей по сенату. На четырех листках нотной бумаги он весьма узнаваемо переложил в осложненной длинной фуге… речи темпераментных законодателей!
Закончив работу над оперой «Трубадур», Джузеппе Верди самым любезнейшим образом пригласил одного довольно бесталанного музыкального критика, своего большого недоброжелателя, чтобы ознакомить его с некоторыми важнейшими фрагментами оперы. «Ну, и как вам моя новая опера?» — спросил композитор, поднимаясь из-за рояля.
«Откровенно говоря, — решительно произнес критик, — все это кажется мне довольно плоским и невыразительным, господин Верди». «Боже мой, вы даже не представляете, как я вам благодарен за ваш отзыв, как счастлив!» — воскликнул обрадованный Верди, горячо пожимая своему хулителю руку.
«Я не понимаю вашего восторга, — пожал плечами критик. — Ведь опера мне не понравилась…» — «Теперь я совершенно уверен в успехе моего «Трубадура», — объяснил Верди. — Ведь если произведение не понравилось вам, то оно, несомненно, понравится публике!»
Новая опера Верди «Аида» была принята публикой с восхищением! Знаменитый композитор был буквально засыпан похвальными отзывами и восторженными письмами. Однако среди них было и такое: «Шумные толки о вашей опере «Аида» заставили меня отправиться 2-го числа сего месяца в Парму и побывать на представлении… В конце оперы я задал себе вопрос: удовлетворила ли меня опера? Ответ был отрицательный. Я сажусь в вагон и возвращаюсь домой в Реггио. Все окружающие только и говорят о достоинствах оперы. Мною опять овладело желание послушать оперу, и 4-го числа я опять в Парме. Впечатление мною вынесено следующее: в опере нет ничего выдающегося… После двух-трех исполнений ваша «Аида» окажется в пыли архива. Можете судить, многоуважаемый господин Верди, какое сожаление я испытываю о понапрасну истраченных мною лирах. Прибавьте к этому, что я человек семейный и такой расход не дает мне покоя. Поэтому я обращаюсь прямо к вам с просьбой возвратить мне означенные деньги…» В конце письма был предъявлен двойной счет за железную дорогу туда и обратно, за театр и ужин. Итого шестнадцать лир. Прочитав письмо, Верди распорядился, чтобы его импресарио выплатил просителю деньги.