* * *
Итак — когда человек не сомневаясь складывает руки вместе, борясь за свои силы, чтобы встретить трудности, часто происходит, что Бог меняет дело, как ветер вертит листок, — и то, что раньше казалось уничтожающим, становится внезапно благоприятным.
Долгими бессонными часами пророк думал о том, как можно было бы надежно защитить город, состоящий из многих отдельных групп домов. А теперь, так как ров был закончен, проявилось преимущество этой постройки, потому что все, нужное для жизни, можно было найти в границах этого вала.
Здесь были прежде всего неисчерпаемые запасы воды; зеленые луга — не слишком большие, но достаточные для стада овец; пальмовые сады и между ними узкие полоски, на которых росло просо. Этого, разумеется, не хватало, но в то время, как мужчины делали вал, женщины выехали на ослах в окрестности и привезли все зерно, которое только можно было собрать, в дома города. Голодать они не будут, лишь бы вал достаточно защитил их.
Квартал, в котором иудеи жили до того, как их выгнали, находился за валом, и им уже давно владели мусульмане. Но иудейское племя Курейца, замки которого стояли в отдалении от Медины, было незащищено. Или защита им не требовалась? Может, они были в согласии с врагом? Иудеи Курейца в последнее время часто приходили торговать в Медину. Они избегали говорить об изгнании их товарищей по вере и еще больше старались не касаться веры Мухаммеда. Утром они приходили со своими товарами, а вечером возвращались в свои жилища, удивлялись и восхищались валом и решительностью мусульман — или просто делали вид, будто их самих все это не касается и, что бы ни случилось, они будут просто зрителями и не станут ни в чем принимать участия.
Мухаммед не обманывался в том, что тот, кто в войне стоит в стороне, главным образом просто ждет, кто из двух противников дороже заплатит за помощь, и пророку казалось, будто у него было достаточно врагов. Так, однажды, он обратился к народу рукописей и послал к курейцам гонца: ворота города Медины открыты для них и им предоставляется защита за валом, если они придут с женщинами и детьми, обеспечив себя пропитанием.
Курейцы отклонили предложение, и все еще оставалось неразрешенным: поступили они так из-за боязливого недоверия к мусульманам или задумали вступить в союз с врагом? Они отрицали как первое, так и второе: разве есть у нас обязательства перед тем, кто не нашей веры? Как же мы можем им доверять?
Мухаммед сидит под огромной финиковой пальмой в саду Убайи, предводителя мунафикунов-подхалимов. С тех пор как они оставили мусульман в битве под Бедром, к ним приклеилось это имя, больше не стыдились называть их так открыто, а со временем забылось и обидное значение этого слова.