Академик М. Аббасов:
«Кашкай, при его огромной работоспособности, обладал одним замечательным качеством — умением глубоко вникать в суть проблемы. Он ничем не занимался походя, поверхностно. Так было и с минеральными источниками Азербайджана. На проблему он вышел еще в молодости, в период подготовки кандидатской диссертации. Затем, уже будучи выдающимся петрографом, он стал и лучшим специалистом по термальным водам. Его работа «Минеральные воды Азербайджана» мгновенно разошлась еще при жизни ученого. И поныне эта книга остается лучшей среди аналогичных работ, поражая полнотой, охватом всего многообразия минеральных источников нашей страны, их свойств, целебных качеств и т. д.».
Петрография и минеральные воды — сочетание этих двух научных направлений — всегда вызывало удивление коллег. Притом что сам Кашкай любил повторять: главные направления моих исследований — это Дашкесан, перлиты и алуниты!
— А минеральные воды?
— Это мое хобби, — отшучивался он. — Точнее, моя любовь — на всю жизнь.
Сын академика, Ч. Кашкай, о днях, проведенных в Кельбаджарах с отцом, вспоминает с особым чувством. Он, впрочем, как и все его ученики, считает, что Кельбаджары так же, как и Дашкесан, стали частью его жизни. Кельбаджарцы считали его своим земляком, местные ашуги — знаменитые на всю страну — посвящали ему свои песни. Стерлось многое из того, что было оставлено азербайджанцами на этой земле. Сотрется, наверное, и след Кашкая. Впрочем, сын академика верит, что мы вернемся в Кельбаджары.
«Скорее всего, я не доживу до этого дня. Поэтому внушаю своему сыну: «Когда освободят Кельбаджар, поезжай туда сам, выбери валун покрупней у реки Тутхун и напиши на нем: «Этот минеральный источник пробурил в таком-то году академик Кашкай».
У людей, увы, короткая память. У властей еще короче.
* * *
В начале 1957 года советскую печать облетело сенсационное сообщение: в Азербайджане (Кельбаджарский район) обнаружены месторождения очень важных для народного хозяйства полезных ископаемых перлита и обсидиана.
А началось все с того же Исти-Су. Подтолкнула ученого к открытию, как часто случается в науке, чистая случайность. В августе 1954 года небольшой отряд Института геологии, руководимый академиком М.-А. Кашкаем, занимался изучением рудоносности реки Тертер в окрестностях курорта Исти-Су. С базы, где расположился отряд, открывался отличный вид на Кечалдаг. В бинокль можно было различить, что вершина горы выглядит необычно — белая, она сияла в солнечных лучах как-то совсем иначе, чем снег. Это заинтересовало руководителя отряда, и по его поручению молодой геолог Айдын Мамедов поднялся на Кечалдаг.