Особых результатов не вижу… разве только «Феникс» подпрыгнул, став ощутимо легче. Но мои действия повторило тридцать пять аэропланов ВВС Кантонов, и с десяток британцев поспешили на свидание с Землёй… Ещё с десяток или полтора чувствуют себя неуверенно, но их по-прежнему слишком много!
Матерно залаяли британские зенитки, полуденное небо приняло в себя разрывы сотен снарядов…
… и ещё десяток вражеских аэропланов закувыркались вниз!
– Сами! – восторженно заорал Лёвка, перегнувшись вперёд на ремнях, – Сами, своих же!
Я оскалил зубы в злой улыбке, но почти тут же плотно сжал губы, сбрасывая наваждение. Да, сами… и я надеюсь, это не последняя ошибка британцев!
Стрелять зенитчики почти тут же прекратили, и лишь изредка бахали выстрелы, выцеливая нас в разрывах британских боевых порядков. Пока тщетно…
Несколько десятков британских аэропланов начали набирать высоту, надеясь схватится с нами, а остальные продолжили выстраиваться в воздушную фалангу, пренебрегая опасностью. Это достойно уважения, но…
… тщетно!
Даже если отбросить в сторону синхронизаторы и пилотажные возможности «Фениксов», мои аэропланы совершенней в каждой детали. Чуть легче, чуть прочнее, чуть лучше мотор… и этих мелочей набирается достаточно много.
Высота по-прежнему за нами, и снижаться, попадая под обстрел зенитных орудий, мы ни в коей мере не планируем! Лёвка, вцепившись в пулемёт и весь вывернувшись на ремнях через борт, короткими очередями поливает британцев внизу, отсекая по три-пять патронов.
Пока его время… пока мы, пилоты, всего лишь извозчики… пока так!
– Есть! – орёт он, оглушая меня, – Есть, Егор! Двоих сбил!
Не думаю, что он обманывается. На каждого из нас почти десяток британцев… было! Теперь поменьше…
Надо отдать должное британцам, они упорны, и не обращая внимания на потери, лезут вверх, пытаясь выстраиваться в боевой порядок. С того момента, когда я сбросил на них флешетты и бомбы, прошла от силы минута, но кажется, это длится уже несколько часов!
Лёвка перезаряжает обойму пулемёта, а я тем временем взбираюсь повыше, дабы лучше видеть картину боя. К сожалению, в хаосе битвы я почти не могу заниматься своей прямой обязанностью – руководить.
Всё, что можно было – обговорили заранее, а остальное… Только своим примером, надеясь на то, что в круговерти боя пилоты и стрелки смогут хотя бы изредка находить глазами мой аэроплан!
Пока же стрелки, перегнувшись вниз, торопливо расстреливают британцев, и всё идёт по плану… Британцы упорно карабкаются в высоту вслед за нами, но они очевидно перегружены и ползут с натугой, много медленней, чем им хотелось, и чем они могли бы.