Эти слова его отрезвили. Лорд Джеррард выпрямился, во взгляд вернулась уверенная дерзость.
– Кто вам сказал, что я могу помочь? Оставьте меня в покое.
– Мы знаем, что вы помогали Мэрион Вестерс, – твердо сказала Лоррейн. – В делах, мягко скажем, чуточку предосудительных. Так что не в ваших интересах ссориться с нами.
Варравиец обхватил руками голову. Тихий шорох лент – и огненная иллюзия пропала, открыв истинное лицо лорда Джеррарда Ривса.
Он оказался младше, чем я представляла, – наверное, ровесник лорда Хенсли, – но чувственное смуглое лицо с пухлыми губами, орлиным носом и глубоко посаженными глазами уже хранило на себе печать страстной натуры, склонной к разгульной жизни. Пожалуй, его можно было назвать красивым – немного экзотической красотой кудрявого, усатого и темноглазого варравийца. И я могла понять, что привлекло Мэр в статном секретаре иностранного посольства. Но внешность лорда Ривса не тронула мое сердце. Прежде я никогда не задумывалась об этом, но теперь поняла, что мне нравятся совершенно иные мужчины. Такие, как…
– Боги! – простонал варравиец, избегая встречаться со мной взглядом. – Так и знал, что возвращаться – дурная идея. Поверьте, леди, что бы Мэрион ни получила от мужа в обмен на молчание, я не в доле. Я не видел ее с самого отъезда из Айоны, а это было еще до брачной церемонии.
– Что вы имеете в виду?
– А вы разве не за герцогскими секретами охотитесь? – вопросом на вопрос ответил лорд Ривс.
– Нет, – отрезала я. Хватит с меня секретов. – Мы только хотим понять, что случилось с Мэрион. Удалось ли ей пересечь границу и обосноваться в Варравии, как вы предлагали в последнем письме? Все ли с ней в порядке?
Лорд Джеррард сложил руки на груди.
– Не знаю, откуда у вас такая информация, но я ничем не могу помочь. Мэрион я не видел. Она прислала короткое письмо, где сообщила, что достигла своей цели, забрала какие-то драгоценности и сбежала.
Я застыла.
Письмо? Еще одно?
– Сбежала с конюхом? – Лорри заинтересованно подалась вперед.
– С каким конюхом? – переспросил варравиец. – Не слышал, чтобы у нее были подельники… – Он искоса посмотрел на Лоррейн и, заметив недоверчивую гримасу юной графини, поправился: – Ну, может, и с конюхом. Я не знаю подробностей. Я совершенно ничего не знаю.
– Старо предание, но верится с трудом, – хмыкнула графиня. – Вы, дорогой лорд Ривс, явно знаете куда больше, чем хотите показать. Взять, например, ваши носогубные складки. Если присмотреться к намечающимся ранним морщинам, можно сразу распознать лжеца. И вот у вас…
– Ладно, ладно! – застонал варравиец, чувствуя, что отвертеться не удастся. – Я все расскажу. Мне нечего скрывать. – Он вздохнул, словно готовясь к долгому разговору. – Да, Мэр хотела развести лорда Голдена на деньги. Искала компромат, говорила, что носом чует – в быстром возвышении и череде смертей его жен непременно есть какая-то тайна, и вряд ли герцог, не так давно получивший от императора столь высокий титул, захочет, чтобы эта информация выплыла наружу. Не вышло. Его сиятельство лорд Эдельберт Голден оказался чист и невинен, как девственница в монастыре. – Я поморщилась, разочарованная грубостью фразы и явной фальшью в голосе лорда Джеррарда. – Все остальное – слухи, сплетни и домыслы. Полагаю, разочарованная Мэр просто украла что-то у Голдена и сбежала. Теперь, наверное, прячется: потеря капитала, нажитого нечестным трудом, всегда воспринималась ею как самое ужасное несчастье. И ко мне она, разумеется, не приезжала – последнее письмо красноречиво дало понять, что делиться добычей Мэр не собирается. Впрочем, другого я и не ожидал, даже несмотря на ту помощь, что я оказывал ей на протяжении почти целого года. Мэрион Вестерс – самая большая эгоистка из всех известных мне людей.