Наступила минутная тишина. Друзья изобретателя пытались осмыслить увиденное и прийти в себя. Такое впечатление произвели на них живые картинки! Прохор ходил вокруг стола, разглядывая чудо-агрегат, а за ним по пятам следовал Фрэд, который то и дело разводил руками и с умным видом кивал.
— И как это работает? — спросил он.
Даниэль встал.
— Не буду углубляться во все тонкости. Вот в этой коробке имеется линза, как в очках, только много больше. Именно она увеличивает мои рисунки, если их можно так назвать. Это только на первый взгляд они все одинаковые, а на самом деле каждый отличается от следующего на самую малость. Вот, а если их передвигать быстро-быстро, то они оживают. Ну а лампа, чтобы все видно было. Как-то так, — мастер почесал затылок.
— Тебя точно сожгли бы на костре, как колдуна! — подытожил писарь. — Тебе несказанно повезло. Ты мне вот что скажи: зачем эта штука нужна? Думаешь, кому-то это будет интересно?
— Ну ты же вон даже рот открыл от удивления, значит и другим понравится.
Писарь не успокаивался.
— Да с ума сойдешь рисовать. Вон ты сколько накропал, а делов на минуту. То ли дело театр — все просто, оделся, слова выучил, и готово, а тут… — Он махнул рукой. — У твоего изобретения нет будущего.
— Да иди ты кобыле под хвост! — послал Фреда Даниэль и обратился к Прохору, который, заложив ладони за ремень, наблюдал за спором. — Ну хоть ты ему скажи!
Король кашлянул.
— Время покажет. Мы к тебе чего пришли. Собирайся в путь. Ждет тебя, касатик, дорога дальняя, харчи казенные.
— Теперь-то куда?! — округлил глаза мастер.
— К Северным горам, — Прохор еще раз оглядел изобретение.
— Опять, что-ли упыри-вампиры чудят? — припомнил Даниэль историю, что случилась в Горянке, и запустил пятерню в копну белых волос. — Надо было всю эту бывшую знать сжечь, и дело к стороне.
Государь отмахнулся.
— То дело прошлое. Нынче новая напасть. На пару дней делов, мухой обернемся, одна нога здесь, другая там. Даже заскучать не успеешь.
Мастер вздохнул.
— Было бы по кому… — Он подошел к окну и уставился в никуда. К нему подошел Прохор и приобнял по-отечески.
— А как же торговка цветами, что живет у восточного хода? Неужто ты думал, что никто не знает? Мы уж в замке пари держим, что вы свадьбу сыграете в этом году. Не разочаруйте меня. Я на вас двадцать золотых поставил.
Тут голос подал писарь.
— Это все, конечно, хорошо, но долго вы еще, простите, телиться будете? Уже вернулись бы давно, — Даниэль и Прохор с укором посмотрели на служителя пера, а тот пожал плечами. — Долго вы еще лясы точить будете? Как говорится: сделал дело — гуляй смело. Давайте слетаем по-быстрому во Фрилфаст, заборим тамошнюю нечисть, и тогда женитесь, сколько вам влезет. Нет. Вы, конечно, можете и дальше трепаться, но тогда я пошел в замок. Если вам делать нечего, то у меня там работы непочатый край.