— Словно сплю, — пробормотал, видя, как задрожало пространство.
Я оказался в каком-то театре, странном театре — смазанным, словно ненастоящим. В общем-то, уверен, он таким и был. Будто в кривом кошмаре.
Что-то в последнее время повторяю как-то слишком часто, но… Блин, прикольно.
Пространство поддавалось настолько просто, что даже не верилось. Если я сейчас вновь сделаю своё тело полностью материальным, то могу и разрушить это пространство — оно просто не выдержит подобного.
— Халтурщик, — хмыкнул я. У меня внутренний мир намного более настоящий, чем выделенная область на этом плане… пусть будет снов. Понимая, что выманивать существо можно будет долго, только если я не начну здесь всё уничтожать, решил поступить иначе: — И музыка твоя го…
Договорить не получилось. Всё пространство неожиданно ожило и набросилось на меня, благодаря чему мне удалось понять, что весь смазанный театр — это и есть ужас. Круто. Наверное, зря я обидел его вкусы.
Впрочем…
Сжал биту, сделав взмах, порвав пространство, разъединив его пополам. Этот живой домен (или что-то похожее) взревел, попытавшись меня поглотить. Сила и мастерство существа были таковы, что, если бы я не был просто слишком тяжелым для него, даже учитывая мои частично восстановленные навыки, было бы несладко.
Широко улыбнулся, полностью раскрыв свою сущность.
Кажется, я нашёл достойного защитника деревни. Заодно вспомню, как это — делать себе домашних животных, манипулируя чужими разумами.
* * *
— То есть, свет я не могу использовать? — сидя в своей комнате, спросил Оксану. Вытянув руку, едва слышно пробормотал себе слово под нос, мыслями уточняя запросы того, что хочу от мира: — Lux. — На руке сформировался небольшой огонёк света. Каких-то дополнительных трат за использование «другой стихии» не было, и что-то у меня были сомнения в том, что я аватар. — А это что тогда?
— Ваш свет искусственный, — пояснила старуха, заметно помрачнев, вновь погрузившись в воспоминания. — Мой Бог, люди давно научились противостоять светом тьме, но мало кто понимает, что этот свет не настоящий. В нашем мире нет места свету.
— Если свет может мне навредить, то почему он не настоящий? — не мог понять её логики. Этот, конечно, мне не вредил, но его и воплотил я сам, задав мыслями определённые критерии. А учитывая свет других людей… Кажется, вопрос более сложный, чем может показаться на первый взгляд.
— Потому что настоящим светом могут пользоваться только те, кто никогда не сунется в наш мир, а если сунется, то сбежит при первой возможности. Вся наша реальность слишком пропиталась тьмой и мраком. Даже самые светлые порождения веры, если хотят выжить, должны принять в себя тьму.