Искусанные губы болели. Пальцы покалывало от напряжении и магии, которая не находила выхода. В глаза будто песка насыпали.
Не знаю, сколько ещё времени так продолжалось, но долго, а потом стало совсем плохо. Стало казаться, будто сама земля дрожит и раскачивается. Вот что значит — перенервничала!
Оглядевшись по сторонам, убедилась в неадекватности собственного восприятия. Чувствую, как раскачивается земля и камень под попой, а деревья стоят, как стояли, и трава колышется исключительно под порывами ветра. Если так дальше пойдёт, я чокнусь. Нужно успокоиться, а то сорвусь на крик или ещё чего натворю, а ребят отвлекать нельзя ни в коем случае.
Я заставила себя закрыть глаза и стала вспоминать «Отче наш». Просто других молитв отродясь не знала, а помощи, кроме как у Бога, просить уже не у кого. К сожалению, молитва не помогла. Меня только сильнее начало мотать из стороны в сторону. Ощущение, будто земля из-под ног уходит! Правда, я не на земле, а на камешке сижу, но…
Когда в очередной раз тряхнуло, я чуть было не свалилась со своего валуна и тихонько взвизгнула, цепляясь занемевшими пальцами за камень. Блин, меня так не мотало, даже когда в Душе Света коньяк с Варуком пили! Это уже не вертолёты, а какие-то американские горки!
В ушах загудело так, словно я оказалась возле колонок в ночном клубе. Тело мотнуло в сторону и назад, но спина уперлась в нечто твёрдое и холодное. Когда же инстинктивно распахнула глаза, едва не подавилась криком. До земли было метров пять, если не больше!
В ушах снова загудело, но теперь я расслышала в басовитом ворчании некий ритм, и меня осторожно обхватили огромные каменные ладони… тролля! В том, что руки принадлежали именно троллю, я догадалась лишь очутившись в подвешенном состоянии напротив круглого серого лица.
Рубленые черты. Прикрытые тёмно-серыми морщинистыми веками, лишённые ресниц глаза. Плоский нос. Огромный, от уха до уха, рот. Сами уши округлые, оттопыренные и расположенные не как у людей, а куда ближе к макушке. Мощные покатые плечи, покрытая сырой землёй и лишайниками грудь.
Большего я не увидела, но не в моём положении привередничать. Когда ты почти полностью помещаешься в кулак собеседника, лучше улыбаться и не выпендриваться, если нет желания стать мясным пюре без соли и перца. Я попыталась хоть как-то улыбнуться, глядя как медленно, очень-очень медленно, поднялись тяжёлые веки великана. Улыбка сползла с лица, проследовав за отвисшей челюстью. Я застыла, завороженная ярким сверканием насыщенно-синих сапфиров.
Во взгляде каменного монстра не было ни злости, ни жестокости. Напротив, синие глаза светились чем-то тёплым, живым и добрым. Несколько раз приоткрылся безгубый рот, забавно изгибаясь, и снова в ушах загудело.