Тем не менее, кресло меня не выпускало, словно перед там, как я в него сел, сиденье и спинку намазали быстросохнущим клеем. И подошва ноги, которая стояла на полу, никак не желала расставаться с напольным покрытием.
Я покачал второй ногой в воздухе.
– Мне это не нравится, – сообщил я.
– Тебе придется смириться с некоторыми неудобствами, – сказал внешний. – Мы отпустим тебя обратно, когда закончим.
– Когда закончите что?
– Для гарантии достижения наших целей мы внесем некоторые изменения в твою конструкцию, – сказал внешний. – Потерпи, это недолго. Ты и не заметишь разницы.
– Ага, ладно, – сказал я. Болтать ногой в воздухе было глупо, поэтому я поставил ее на пол, и она тут же прилипла, как и первая. – А вы вообще в курсе, что я – не конструкция?
– Материя – это инструмент, – напомнил он.
– А, точно, – согласился я.
Ну и вот что прикажете с такими делать?
Они умны, стары, могущественны и используют в качестве инструмента саму материю.
Как с ними такими бодаться?
Поскольку руки у меня все еще оставались свободными и ни к чему не приклеенными, я взял шлем и нахлобучил его на голову, полностью загерметизировав.
– Это не поможет, – сообщил внешний.
– Знаю, – сказал я. – Но если ты хоть чуть-чуть меня изучил, ты бы понял, что я намерен трепыхаться до последнего.
Он не ответил.
Видимо, Множество продолжало думать.
А я внезапно до конца осознал одну важную мысль.
Они умны, стары, могущественны и используют в качестве инструмента саму материю, но все-таки они бегут.
И поскольку они только что продемонстрировали полное безразличие к чужой жизни, их доводы о нежелании устраивать геноцид миллиардам разумных существ вряд ли можно считать состоятельными.
Они бегут, потому что им страшно.
Фиг знает, чего именно они испугались. Размеров Системы, ее незадокументированных способностей, серых пятен и тех, кто прячется за ними, а может быть, морального превосходства некоторых наших игроков. Скорее всего, я вообще никогда не узнаю ответа на этот вопрос, но они бегут.
И грядущее уничтожение имперского флота – это вовсе не послание и не акт устрашения. На самом деле. это гол престижа, забитый в игре, которую уже не спасти.
Может быть, это вообще ничего им не стоило, но они снялись со своего места и удирают из нашей галактики целой планетой.
– Множество приняло решение, – сказал он.
Кресло стало глубже, а из пола полезли зловещие фиолетовые щупальца числом шесть, и на каждом из них были не менее зловещие фиолетовые присоски. Ну, я искренне надеюсь, что это были просто зловещие фиолетовые щупальца, а не тентакли.