В качестве другого примера внезапного появления нового великого этноса, вызвавшего в древней истории грандиозные изменения и «перекройку» владений на просторах Азии и части Европы, – зарождение империи Чингиз Хана. Объединенные этим харизматическим лидером, увлеченные его волей, воинственными целями, бедные и разрозненные племена «монгольских» степных кочевников вскоре превратились из кучки верных последователей в новый победоносный этнос, распространивший свою власть до Европы. Собранные воедино покоренные народности, согласившиеся с новым «стереотипом поведения» завоевателей, в последующих поколениях превратились в суперэтнос, покоривший на несколько столетий Восточную Европу, включая территорию современной России.
Общее в этих примерах то, что немногочисленная группа людей, возглавляемая сверх пассионарным лидером, вдохновившись его революционными идеями, становилась консорцией единомышленников. Как снежный ком, несущийся с горы, она прирастала последователями, сторонниками, и за считанные годы вырастала сначала в «субэтнос», затем в новый этнос, а позже в «суперэтнос» – победоносный народ, объединенный не «кровью» или генами, т.е. «этническими» признаками, а тем, что в этнографии называется единым стереотипом поведения. Этот стереотип поведения был победоносным, в нем заключалась недоступная ранее разрозненным народностям Сила, которую они безуспешно жаждали получить в своих вечных междоусобицах, но так и не смогли. Вместе же, «породненные» и спаянные общими идеями, они превратились из побежденных в победителей.
Лидеры этих движений и их последователи никогда не обещали своим сторонникам «комфорта» в будущем. Идея расслабления в комфорте не могла бы овладеть чаяниями и увлечь привыкших с детства к лишениям суровых людей. Их могло увлечь, чтобы идти на риск потери жизни в боях, только утверждение за собой особой «правды», великой идеи, а также уверенность в их Победе, предчувствие рождающейся в них общей великой Силы и могущества.
Пирамида потребностей, которая обсуждалась выше, достаточно справедливо описывает психологическую неудовлетворенность человека в обычных «житейских» условиях. Однако временами у людей, а у некоторых индивидов большую часть их жизни, эта пирамида переворачивается «с ног на голову». Тогда базовые физиологические потребности человека утрачивают главенствующее значение, и даже привлекательность, принимая презрительное наименование «мещанства», кажутся «мелкими» по сравнению с важностью удовлетворения более высоких потребностей: творческих, самореализации, духовности. Тогда даже риск и страх физической гибели отступают на задний план, не останавливают порыв и действий человека по удовлетворению «высших потребностей». Так храбрый воин идет на смерть ради достижения высшей, нематериальной цели, он жаждет Победы, любой ценой, о прочих возможных для себя благах он забывает.