— Спасибо, парень!… — с чувством сказала я, теперь уже уверенно кладя ладонь на Кисову холку. — Готова поспорить, что среди своих ты наверняка маг не последнего Круга… или как там у вас, хиратов, измеряется магия?
Получая заслуженную долю ласки, Кис скосил на меня чуть прищуренный глаз — как мне показалось, подмигнувший: «А ты что думала?! Не только ж вам, эльфам, уметь колдовать…».
Конечно, не только… Те времена, когда волшбу в Мире творили только Rocca, Перворожденные, давным-давно живы только на выцветшем пергаменте ветхих преданий… Теперь под этим солнцем и небом колдуют все, кому не лень. Даже те, кто раньше немногим отличался от животных или растений. И гномы, и орки, и дриады, и полурослики, и оборотни, и гоблины, и много кто ещё.
И люди…
… Тёмно-алая кровь кажется рубиновой в тёплых лучах осеннего заката. Она везде — на золотой подстилке из опавших листьев, на серо-зелёном бархате раскинутого поверх плаща, на моих пальцах, прижатых к ране… Я не могу её остановить, и она уходит, вязкими ручейками сочится сквозь слабую преграду из золотого свечения жалких остатков моей магии, с каждой каплей унося с собой жизнь дорогого мне существа…
Туман слабости и боли застилает мне глаза, я чувствую, что шатаюсь, даже стоя на коленях над раненым, и если бы не A'Кariaell, поддерживающий меня за плечи, должно быть, давно бы уже упала ничком в шуршащую листву…
Christaienn уже не кричит, не рвётся и не хрипит в полузабытьи. Страшная рана в груди — крошево из рёбер, мышц и кольчуги с оплавленными краями, которую полностью не могут прикрыть даже обе мои ладони — кажется, больше не существует для него. Сквозь слёзы, пот и спутанную паутину волос на своём лице я почему-то отчётливо ясно вижу кристально-голубые глаза, в которых отражается небо…
Christaienn ещё здесь. Но преграда между Миром и Вечной Ночью, ещё удерживающая дух в этом страшном, искалеченном теле, неумолимо тает… Серые губы чуть дрогнули, повинуясь титаническому усилию. Я наклонила голову:
— Akira… оставьте… беги!… — Шёпот? Или шорох падающих листьев?…
Deanorr и Lu'Аvenn стоят в двух шагах, тяжело опираясь на воткнутые в землю клинки. Не выдерживают, отводят глаза…
— Нет! Никогда!!! — Это не мой голос… Из последних сил яростно давлю подступающие к горлу рыдания, кашель, стон. Как будто смерть можно перекричать… — Никогда, слышишь, Tai?! Мы выберемся, слышишь? Все! Все вместе!… Не смей!… Я, твоя Akira, приказываю тебе! Не смей умирать!!!
Золотое свечение на кончиках моих пальцев вдруг вспыхивает ярче, заполняя рану до краёв…