Она снова кивнула мне с плохо скрываемым торжеством:
— Есть!… Я узнала у Леса, кто последним родился на этой поляне…
Встречный вопрос так и не успел сорваться у меня с языка. Колдунья резко шагнула ко мне, подняла глаза, перехватывая мой взгляд:
— Смотри…
Я рефлекторно рванулся было в сторону, но тут же заставил себя замереть: интуиция не чувствовала подвоха. Вместо этого пристально вгляделся в зелёную глубину эльфийкиных глаз… и перед моим внутренним взором появился образ.
… Буро-коричневые диковинные стены вокруг, сплошь испещрённые узорами рельефных бороздок… Дерево… изнутри! Старое дерево. Темно и сухо, всё утопает в мягкой тёмной пыли-трухе; уютно и тепло, без малейшего намёка на то, что снаружи лютует мороз… На маленькой капле-жемчужинке, усыпанной зелёными крапинками… яйце?… дрогнув, лопается мягкая скорлупа и на свет начинает выбираться крошечная личинка, помогая себе множеством лапок и большущим прожорливым ртом… Под плоской «нашлёпкой» на круглой голове сверкнули чёрные бусинки глаз… миг, и образ пропал, утонув во тьме… но что хотел, я понял. И узнал существо.
— Древоточец!… — выдохнул я, в упор глядя на колдунью. — Маленький жучок, живущий под корой…
— Не уверена, что маленький, — в этот раз остроухая была серьёзна. — Помни, ему здорово досталось…
Чудище, описанное охотниками, было крупнее пещерного медведя… И не в пример сильнее, быстрее и опаснее. Я кивнул.
— Я помню. Как найти его, знаешь?
— Теперь знаю… Будешь готов — отведу.
Я отступил на шаг. Быстро проверил оружие, экипировку. Вытащил из ножен меч.
— Я готов. Можем идти.
— Да… — колдунья на мгновенье задумалась, словно решая что-то для себя. — Но только… Дай что-нибудь и мне.
— Что?
— Меч, кинжал, нож. Я не привыкла встречать опасность безоружной…
Я хмыкнул — много ли толку с оружия, если не работают пальцы… Но, подумав, снял с пояса лёгкие ножны с кинжалом.
— С какого конца держать, знаешь?
— Угадаю…
Она жадно схватила оружие, на удивление ловким движением прикрепила к опояске своего кожуха.
— Всё. Вот теперь идём…
Мы свернули на едва приметную звериную тропку и углубились в лес. Вокруг уже начинали понемногу сгущаться сумерки…
* * *
Не сказать, что я безоговорочно поверил эльфе. Коварство и хитрость остроухих нелюдей вошли в легенды — и я много раз получал возможность увериться в том, что недаром. Однако какой бы козырь ни пыталась утаить в рукаве шагающая впереди меня колдунья, несомненным было одно: на стороне деревенских Жрецов она быть не могла. Светлые же Братья были замазаны в том, что здесь происходило, уж никак не меньше, чем по самые уши…