— Девушка, вы еще что-то хотели? Если нет, то не могли бы вы уйти, мы устали с дороги. — Я говорила уверенно и твердо, не давая и шанса заподозрить, будто я не имею права командовать.
Уж чего-чего, а пресекать разные глупости в нашем мире учат на раз, либо ты учишься отказывать и ставить на место, либо всю жизнь будешь на других работать. Девушка смотрела на меня испуганными глазами, прониклась, видимо, но не уходила, почему-то. Юнтон веселился. Хоть и в его взгляде появилось легкое уважение в ответ на мою твердость, помогать он все еще не собирался.
— Ну чего ты мнешься, скажи уже чего надо. — Может так она наберется смелости и расскажет, наконец, что ей тут надо? Сил нет, как есть охота.
Девица посмотрела, как мне показалось, умоляющим взглядом на Юнтона, не дождалась от него реакции, снова посмотрела на меня и, чуть покраснев, тихо сказала:
— В нашей гостинице есть правило, если работаете на нашей территории, то сорок процентов прибыли отдаете хозяину.
Немая сцена. Надо отдать должное этому дню, после всего случившегося, у меня просто не осталось нужного количества эмоций, чтобы отреагировать в должной мере на то, что меня приняли за девушку легкого поведения. Наверное, их можно понять, дешевая гостиница почти на отшибе города, в одном номере с мужчиной, не являющимся мне ни мужем, ни родственником, в их мире принято рассматривать подобное вполне определенным образом.
Я, не изменив ни голоса, ни взгляда, ни, надеюсь, выражения лица, ответила служанке.
— Буду иметь в виду правила вашего клоповника, если вдруг решу работать по означенному тобой профилю. А пока я обыкновенная постоялица, будь добра сама работать расторопнее. Иди уже отсюда, сейчас помру с голоду!
Девушке потребовалось время, чтобы перевести для себя все то, что я сказала, а сообразив, что я не проститутка, на ее лице проступили явные следы ужаса и она, извинившись, убежала из комнаты. Я повернулась к Юнтону.
— Не мог сам ей сказать, что я не шлюха?
Несносный парень, наконец, в голос расхохотался. Его смех, неожиданно, показался мне мелодичным. Не сильно, но что-то такое в нем слышалось, музыкальное. Решив, я от голода с ума схожу, слышу то, чего нет, я махнула на него рукой и, усевшись за стол, приступила к еде, моментально забыв обо всем остальном мире.
Нам принесли тушеного мяса, отварной картошки и овощей. Никаких изысков, вроде бы, но пахло оно все так, будто это редчайший деликатес. Это с голодухи, точно.
— Прости, это было слишком весело. — Отсмеявшись, ответил мне Юнтон, присоединяясь ко мне — Конечно, я мог сказать ей это. Но, во-первых, она бы мне не поверила, а во-вторых, интересно было, как ты сама справишься.