— Могу я задать вопрос? — Влезла я и продолжила, не дожидаясь ответа. — А что вообще за разговор мы ведем? Я не понимаю, вы дадите нам доступ в архивы или мы зря тратим здесь время? Если вы не готовы пустить нас к вашим записям о ритуале, то мы найдем их где-нибудь в другом месте. Дарон в любую минуту может перешагнуть грань и у меня нет времени на семейные разборки.
Да, я чуть-чуть разозлилась. Но они сами виноваты. Сначала все эти приемы, примерки, прогулки, а теперь выясняется, что все это зря.
Владыка улыбнулся мне и мне пришлось приложить усилия, чтобы не растаять сию же секунду. Но я удержала твердость взгляда, по крайней мере, внешнюю. И гордилась собой из-за этого.
— У вас, Майя, есть благодарность Леса, и вы невеста моего племянника. Вы член семьи. Я дам вам доступ в архивы. Завтра с утра вы сможете поискать нужную вам информацию. Семейные разборки, как вы изволили выразиться, мы продолжим, когда представится более подходящее для этого время. Вы правы. Приношу свои извинения.
На этом, собственно, прием и закончился. Кэлиниэль ничего не говорил и прощения не просил. Сказал только на самом пороге кабинета Владыки.
— Ты мой единственный сын и с моей стороны было бы странно не попытаться оставить тебя в стороне от борьбы с демонами. — И не дожидаясь ответа Юнтона, он вышел из комнаты.
А Юнтон прямо-таки застыл с открытым ртом. По связи доносилось неприкрытое удивление.
— Юнтон — Позвала я его. — Что такое?
Он повернулся к Владыке.
— Единственный сын? — Повторил он слова Кэлиниэля. — Единственный?
— Да. — Кивнул эльф. — Кроме тебя у Кэла нет детей. И не будет, скорее всего. — Юнтон хотел было еще что-то спросить, но Владыка не дает ему и слова сказать. — Спроси его сам, это он должен рассказывать тебя, а не я.
— Хорошо — Кивнул Юнтон. — Я спрошу.
Выйдя из кабинета, мы поспешили вслед за Кэлиниэлем и я не сдержала любопытства.
— В чем дело, Юнтон? Я ничего не поняла.
— Я думал, что у него есть наследники, есть еще дети, эльфы. Чистокровные. А их, выходит, нет?
— Ты думал, что отец оставил тебя у матери из-за того, что ты полукровка? — Ахнула я. Нет, понятно. Что это его задевало, но ведь по поведению Кэлиниэля с самого начала понятно было, что на это ему плевать. Он любил сына таким, какой он есть.
— Так говорили дома. — Тихо ответил Юнтон. — Я понимаю теперь, что это не правда. Но я думал, что у него есть дети.
— У него есть ты.
— Да.
— Теперь ты поговоришь с ним?
— Теперь я сгораю от любопытства, удивления, и нетерпения. Конечно, я поговорю с ним. Пойдем быстрее, он уже давно ушел.