- Лео скоро станет отцом двух детей. Представь, что у нас с тобой есть ребенок и кто-то со стороны желает нашей семье столько зла, как все те люди… - Ее передернуло, и он крепче сжал ее.
- Почему тебе всегда удается мне все объяснить? - спросил он.
Их взгляды встретились. Зажглись чувством, которое возникло у обоих с первой встречи. Однако он не стремился к компромиссу и переменам, ради которых иногда требовалось пойти на жертву.
- Я уже решил не сносить виллу, - сказал он, и внутри ее зажглась искра надежды. - Но…
Больше ей ничего не хотелось слышать. Прижав палец к его губам, она сбросила тонкий халат и встала перед ним обнаженная. Их поцелуй стал сплавом желания и надежды - и того чувства, которое робко прорастало в груди обоих.
Он целовал ее грубо, страстно, отчаянно. Он не давал, а брал. Брал все, что она могла ему дать.
Она видела голод в его глазах. В его напрягшихся мускулах. Но дело было не только в похоти. Он тянулся к ней, когда земля уходила у него из-под ног. Он взял ее груди в ладони, ущипнул ее соски, а она сняла с него рубашку, сама не своя от нетерпения.
Дернула молнию на брюках и просунула руку внутрь и взяла его член.
- Bella, хочу в тебя. Сейчас же.
- Да, пожалуйста! - прошептала она в ответ.
Их губы встретились и не размыкались, пока он сбрасывал с себя остатки одежды. Прижавшись к нему всем телом - грудь к груди, живот к животу, - она тихо застонала. Обвив ногами его талию, она запрокинула голову назад.
Он вошел в нее, прижав ее спиной к стене. Она медленно скользила вверх-вниз по его животу. Но он не двигался. Просто держал ее, позволяя почувствовать всего себя. Она слышала, как гулко бьется его сердце.
- В том доме будем жить мы, bella. Ты, я, наши дети. Только на таком условии я ее не уничтожу.
- Но…
- Вот мой свадебный подарок тебе, саrа mía. Теперь решать тебе.
Не дожидаясь ответа, он начал двигаться, и ее глаза закатились.
Еще один пламенный поцелуй заглушил не только ее возражения. Она забыла, как дышать. Впрочем, ей и возражать не хотелось. Она возьмет то немногое, что он ей дарит. Он изменился ради нее. Из-за нее.
Опершись рукой о стену рядом с ее головой, он со стоном вышел из нее и снова вошел. Покусывая ей шею, он доводил ее до вершины наслаждения, усиливая сладость.
С каждым новым толчком его бедер ее все сильнее подбрасывало вверх. Его лицо казалось диким - он совершенно потерял контроль над собой. Но, несмотря на голод, о ней он не забывал. Он делал все, чтобы ей было хорошо. Когда он взял ее сосок в рот, Алекс распалась на молекулы. На атомы. И он последовал за ней.