Напряжение тугой пружиной свернулось у Саши внутри. Она ждала, когда губы Аполло коснутся ее губ. Она внушала себе, что он уже целовал ее прежде - и не только целовал, так что она не должна испытывать потрясения, - но, когда их губы встретились, в нее точно ударила молния. Волна зародилась где-то в солнечном сплетении и распространилась по всем нервным окончаниям, неся с собой электрический заряд в тысячу вольт. Она даже не сознавала, что вцепилась в его рубашку. Аполло перебирал пальцами ее волосы, запрокинул ей голову, впился в нее губами. От него пахло виски; его губы были одновременно нежными и твердыми. Саша словно опьянела.
Она инстинктивно прижалась к Аполло плотнее. Одна его рука двинулась вниз, скользнула по ее плечу, притянула к себе.
Саша почувствовала его возбуждение и смутилась, поняв, что между ногами у нее мокро. Она плотно сжала бедра, стараясь сдержать растущее желание, но это было невозможно.
И тут Аполло отпрянул. Все произошло так внезапно, что Саша потянулась за ним, и ему пришлось удерживать ее, положив руки ей на плечи. Она открыла глаза. У нее кружилась голова. Она дышала так, словно пробежала стометровку. Сердце гулко колотилось в груди, а в крови проснулся голод - одновременно новый и знакомый. Он требовал удовлетворения.
Не сразу лицо Аполло оказалось в фокусе. Заметив его суровость, она высвободилась, хотя колени по-прежнему подгибались.
- Мы о таком не договаривались, - сказал он. - Ложись спать, Саша. Уже поздно.
Он быстро вышел из комнаты, а Саша еще долго смотрела ему вслед. От потрясения она не могла даже злиться. Ведь он сам вошел к ней и первый ее поцеловал!
Сердце по-прежнему бешено колотилось, а тело требовало удовлетворения, которое когда-то знало, но не могло вспомнить. Груди ныли; внутри горело пламя - после единственного поцелуя!
Двигаясь на автопилоте, она закрыла двери на балкон, сняла халат и легла в постель. Заснула она не сразу, и ей снились разрозненные, бессвязные образы.
Аполло долго стоял под холодным душем. Потом вышел и обвязался полотенцем. Посмотрелся в зеркало над раковиной.
Лицо исказилось от боли. Он знал: дело не в холодном душе. О чем он только думал, когда входил к Саше? Зачем целовал ее? Ни о чем он не думал! В том-то и проблема.
Все силы ушли на то, чтобы уйти, хотя ему хотелось сорвать с нее прозрачный пеньюар и повалить на постель. Заново пережить ту лондонскую ночь. Так сказать, закрепить их брак…
Но их брак никак не связан с постелью и с брачными обетами. И хотя сейчас она ему не нужна, когда-то он страстно ее хотел.