Криво усмехнувшись, после всех этих откровений, я постаралась также незаметно исчезнуть в темноте. Конечно, кто-нибудь спросит тут же меня о том, какой же мне смысл таким образом партизанить именно по территории собственного лагеря? А тут всё объяснимо. Для начала, я таким образом заставляю нервничать не только своих собственных бойцов, но и наших легионеров. Ведь прежде чем я услышал этот разговор, пара легионеров, которые были ранее на посту, на данный момент лежали связанными. Причём, на виду. Я специально это делал, чтобы встряхнуть легион. Нечего им расслабляться даже в такой ситуации, мирной ситуации. И сразу замечу тот факт, что никто не жаловался. Легионеры, которые попадались в такие ловушки, наказывались собственными командирами десятка, в виду того факта, что подобное считалось в принципе недопустимым. Я имею в виду именно факт того, что их обезвредил и связал какой-то одинокий разведчик. Сами простые легионеры, особенно ветераны, тоже не обижались. Они воспринимали эту охоту как своеобразную игру. К тому же, я мог спокойно сделать это, а потом пару недель не выходить на охоту. Усиленно тренируя своих бойцов. Один раз мы даже устроили тотальную охоту. В ту ночь все часовые, и даже дежурный сотник, оказались в ловушке, и связанные. Всё это было сделано практически беззвучно. Кто бы там что не говорил, но самого факта это не меняло. Результат был на лицо. Полусотня разведчиков фактически обезвредила целый легион! Когда на утро граф Фарда узнал о случившемся, то буквально не находил себе места от бешенства. Нет, моя полусотня получила вознаграждение. А вот все остальные легионеры получили усиленные тренировки и наказания. Ну, что тут можно было бы сказать? Не надо было спать на посту. Так что теперь практически весь легион, в котором я служил, почти постоянно был в состоянии боевой готовности. И это хоть немного, но всё же сглаживало наши конфликты, постоянно возникающие с графом и его слугами. Сразу же из лагеря исчезли его бароны, на которых я ему пожаловался. Видимо сам дворянин понял, что ещё немного, и я просто попрошу перевода в другой легион? А уже зная про эффективность нашего легиона, у меня всегда будет возможность найти для себя какое-нибудь удобное местечко, где я смогу спокойно дослужить оставшиеся четыре года. Если мне дадут такую возможность? Хотя, я в этом уже сильно сомневался. Всего лишь по той причине, что буквально через месяц после нашего возвращения в легион, меня вызвали к графу. И когда я к нему прибыл, то даже немного удивился. Возле его палатки стоял десяток егерей, причём все имели звание не меньше десятника. Это было немного странно… Однако, когда граф Фарда заговорил, мне стало понятно то, что в данной ситуации вопросы надо задавать отнюдь не ему. Так как ситуация не так проста, как может показаться на первый взгляд.