— Мне нужно подумать.
Мистер Уэсли, однако, успел поймать меня за запястье. Для таких тонких рук, как у него, хватка оказалась неожиданно сильной:
— Мы сегодня же нанесем визиг миссис Полгрин. Будьте готовы к трем.
Уходя, я едва удержалась от того, чтобы с силой захлопнуть дверь. Неужели дядя так разозлился из-за какого-то утреннего опоздания? Из-за такой мелочи?! Нет, здесь явно крылось что-то еще… За его резкими, язвительными словами скрывалось нечто большее, чем обычное раздражение человека, на которого вдруг взвалили нежеланную новую ответственность.
В безопасном уединении своей комнаты я с размаху села на кровать и невесело рассмеялась.
Несмотря на расстройство, нельзя было не оценить комизм ситуации. Подумать только, целую неделю я изводила себя переживаниями, что недостаточно хороша для лорда Фонтероя! А оказывается, с точки зрения моего дяди, это Кеннет недостоин меня!
Так и хотелось грохнуть что-нибудь об пол, чтобы выплеснуть злость, но в чисто прибранной комнате не нашлось ничего подходящего. Пока я изнывала в столовой за завтраком, чья-то невидимая рука успела застелить постель, вычистить камин и заново развести огонь. Элспет, конечно. На каминной полке стояла маленькая жестяная ваза с одуванчиками. Одуванчики! В январе! Интересно, где она ухитрилась их раздобыть? Конечно, можно было предположить, что где-то в замке имелись оранжереи, но вряд ли лорд Уэсли вздумал бы разводить в них одуванчики. Хотя… что я знаю о нем? Что он вообще за человек?
Как бы я ни храбрилась, но дядино отношение к Кеннету представляло серьезную проблему. Формально Робин Уэсли считался моим опекуном, и если он будет решительно настроен против брака, нам с Кеннетом останется только сбежать из Уайтбора в почтовой карете, словно каким-нибудь романтическим героям. Сомневаюсь, что он на такое согласится. Кеннет настолько щепетилен в вопросах чести, что наверняка предпочтет добиваться моей руки официальным путем.
«А ты уверена, что он вообще будет тебя добиваться? — прозвучал в сознании ехидный голосок. — Может, наоборот обрадуется, когда Уэсли ему откажет!» Но я сердито запихнула эту мысль в самый дальний уголок памяти и захлопнула за ней дверь.
Если я хочу выжить в Уайтборе, мне необходимо в кого-то верить.
Я уже поняла, что распоряжения лорда Уэсли выполнялись в Уайтборе беспрекословно. К трем часам у ворот уже ожидала запряженная двуколка, готовая доставить нас к миссис Полгрин, в дом с забавным названием Хоппер (гнездо). Забираясь в коляску, я пыталась привыкнуть к мысли, что здесь, чтобы добраться до ближайших соседей, приходилось каждый раз преодолевать несколько миль по серым заиндевелым пустошам. Для меня, всю жизнь прожившей в большом городе, это было так необычно! В Эшентауне мы, можно сказать, жили друг у друга на головах. Серые просторы Думанона, окруженные морем и насквозь продуваемые ледяным ветром, ошеломляли, сбивали с толку.