Мысль о дяде заставила меня остановиться. Чтобы перевести дух, я схватилась за стену:
— Что… она… может ему сделать?
«Стрекоза» пожала плечами: «Наложит проклятье. Или гейс. На него и на тебя тоже. Бежим. Ее Зверь где-то здесь».
Вместо просторного холла мы попали в какую-то каменную утробу, сплошь состоящую из лестниц и переходов. Я не помнила в Уйтборе такого места, но сегодня здесь все было не так! Все смешалось и перепуталось этой ночью. Будто замок вывернулся наизнанку, обернувшись ко мне другой — Чужой Стороной. Под ногами текли ступеньки, наверху была сплошная путаница из перекрещенных лестничных пролетов. Они медленно, рывками, двигались, словно мы находились внутри исполинского часового механизма. Мы то поднимались, то спускались, и вскоре я совершенно потерялась в этом движущемся лабиринте. Будь я одна, уже давно забежала бы в тупик, но «стрекоза» каждый раз безошибочно выбирала пролет, который ровно к нужному моменту совмещался с другим пролетом.
Сквозь зловещий каменный скрежет я вдруг различила другой звук: тяжелое дыхание бегущего хищника, приглушенный удар, когда он по-кошачьи мягко перескочил с одной лестницы на другую. По стене метнулась чья-то тень. Он был здесь! Босвенский зверь, охотник и страж королевы Мейвел!
Вскрикнув от страха, я обернулась к своей спутнице. Лучше бы я смотрела себе под ноги! «Стрекоза» спускалась очень быстро, опередив меня почти на половину пролета. Я не заметила, что ступеньки здесь были другой высоты, и оступилась, неуклюже взмахнув руками. Когда теряешь равновесие, то время словно растягивается. Ты летишь, и все внутри тебя сжимается в ожидании удара.
Последнее, что я помню — расплывающийся рисунок бесконечных лестниц у меня над головой.
* * *
Мне мешали голоса. Было жарко, ломило в висках, и ужасно хотелось уплыть обратно в обволакивающую прохладную темноту, но чужие голоса ввинчивались в уши, вынуждая проснуться. Поморщившись, я открыла глаза, стараясь унять шальную карусель в голове.
— …Все-таки ей следовало бы принять микстуру, — бубнил кто-то в глубине комнаты. — Доктор Коуд всегда прописывал ее от лихорадки. И еще нужно положить горячую грелку ей в ноги, Элспет как раз принесла…
— Да оставьте, — раздраженно отмахнулся второй голос. — Дайте ей нормально выспаться, и все. Организм сам справится с болезнью. О, смотрите, она очнулась!
Одна из двух смутных теней, движущихся по комнате, подошла ближе и внезапно превратилась в миссис Трелони, которая участливо положила ладонь мне на лоб.
— Дорогая, как ты нас напугала!
Я находилась в своей комнате, в постели. Миссис Трелони присела рядом, а поодаль, смирно сложив руки на животе, застыла миссис Дэвис с недовольным лицом, выглядевшая не более живой, чем обычно.