– Я Король Готии Юрий, первый этого имени, и государь «Новой Руси», клянусь! Все вы отныне свободные люди! Каждая семья получит кров и надел земли, многие займутся ремеслами и другой работой, полезной для моего королевства! Народ мой, ты обретешь новую родину в этом городе, который отныне будет зваться Феодоро! И это славное имя носит и земля, принявшего вас княжества!
Юрий тронул за повод кобылу, и она тут же помчала его по берегу реки обратно к земляным валам города, что начал возводится еще прошлым летом. Причем не на пустом месте – прежде здесь стоял городок Домаха, в котором стойко держались запорожские казаки.
На запад, дальше по берегу в 25-ти верстах был заброшенный татарами городок Балы-сарай, что дал свое название уходящей в Азовское море Белосарайской косе. В свою очередь, татары переименовали венецианский городок, легендарную Палестру или Балестру, ну а потом появился привычный для русского слуха Белосарай. Именно здесь разгружались османские корабли тридцать пять лет тому назад, не в силах пройти в мелководный Донской лиман из-за большой осадки. Другой возможности для перевозки войск и грузов на занятый донскими казаки Азов у них не имелось. Осадный парк перевозили на лодках и малых галерах, подобных тем, что сейчас стояли на якорях близь берега в гирле.
Отдавать противнику столь важную стратегическую точку туркам и татарам означало погубить всю «Новую Русь» в будущем году, когда здесь могли высадиться янычарские орты. А потому пришлось начать превентивные действия. Полуразрушенный городок удалось занять без всякого шума три дня тому назад – благо сосед был известный Мехмет-бей, что сразу уступил эту землю без малейшего сопротивления и звука, уведя свои кочевья дальше на север, и сделав вид, что ничего не видел.
Да и жителей было едва пять десятков, причем не турки, а непонятно кто, но болтавшие на искаженной смеси греческого и татарского языков, с примесью совершенно непереводимых слов, похожих на итальянские. Однако стрельцы возводить укрепления не торопились – нельзя было насторожить прежде времени турецкую флотилию…
– Молод ты еще и не понимаешь, что любой договор османы и татары нарушат, когда им будет выгодно! Без твоих стрельцов и «единорогов» наш поход на Азов не состоится – я сразу пойду на Еникале. Струги атамана Минаева не выйдут в гирло – османские галеры их не пропустят. Да и мы тут заперты, пока ветер с юга сильный.
Сирко усмехнулся, погладил ладонью усы. Раскурил люльку от свечи, Юрий достал и сигару и закурил тоже, в голове бродили разные мысли, на душе было пасмурно, словно лед образовался.