Как раз кстати Константин набрел на небольшой бар. Расположившись у стойки, заказал коктейль. И хотя бар, в котором он сидел, находился вовсе не в Саратове и даже не в Москве, и даже не в России, а в Нью-Йорке, и вокруг вместо родного русского языка слышался английский, и по телевизору в баре передавали новости чужой страны, Константин мысленно перенесся туда, в девяносто седьмой, в Саратов, где все и началось.
* * *
К Кате было невозможно не то что пройти, но даже протолкнуться. Вокруг нее толпилось столько народу, что Виктору пришлось энергично поработать локтями. Ее окружали поклонники, цветы, журналисты. Одни просили автограф на память, другие интервью, третьи, на кого Виктор посматривал с откровенной неприязнью, похоже, предлагали серьезные деловые отношения, четвертые настаивали на личной встрече, пятые громогласно признавались в любви.
К счастью, толпа рассеивалась довольно быстро. Получив автограф, люди уходили, не раз оглядываясь, чтобы напоследок впитать взглядом свою любимицу. О том, чтобы они не задерживались слишком долго, заботился рослый парень в черном костюме с непроницаемым лицом, который вежливо, но твердо предлагал им покинуть помещение.
Дав короткое интервью журналистам, Катя повернулась к тем, кто пришел по делу, и тут Виктор понял, что еще минута-другая, и всякая возможность получить что-то от этой встречи лично для него, как и для его фирмы, будет потеряна. Он решительно отодвинул в сторону какую-то мощную негритянку с невообразимой прической и бритого парня с толстенной золотой цепочкой на шее, и весело сказал по-русски:
— Здравствуй, Катя. Своих не узнаешь?
У негритянки и у бритого дружно отвисли челюсти. Зная о том, что у этой американки есть русские корни, они все-таки не ожидали, что кто-то обратится к ней по-русски и она на это по-русски же ответит. Впрочем, негритянка и бритый, конечно, не поняли, что.
— Виктор? Неужели? Здесь? Что ты здесь делаешь? Джон, — это уже было сказано по-английски, — все нормально, это мой друг из России, мы с ним вместе учились в университете.
Рослый парень в черном костюме скромно отошел в сторонку.
— Отвечаю по порядку! — радостно завопил Виктор. — Виктор. Неужели. Здесь. А насчет того, что я здесь делаю, мне очень хотелось бы с тобой поговорить, если ты, конечно, не возражаешь. И если они, — он кивнул на негритянку и бритого, — тоже.
Катино лицо омрачилось.
— Видишь ли, — сказала она, — они хотят предложить мне выступить…
— Так я к тебе по этому же делу, — поспешил сказать Витька, которого и обрадовало, и раздосадовало то, что он правильно распознал в двух подозрительных личностях своих конкурентов.