А маленький писарь, меж тем желая увести разговор от опасной темы, добросовестно втолковывал лакею новое донесение: в каземате Алексеевского равелина сидит важный прусский чин, дело его ведется в большом секрете… Барон вполуха слушал эти подробности, привезли очередного пленного пруссака, обменяют со временем.
Проговорив свое донесение, писарь выпал в ночь, словно его и не было. Вернувшись домой, Диц внимательно перечел выписку из штрафной книги. «Время покажет, — потирал он руки, — достаточно ли в сем случае штрафа. Может, со временем того мундкоха на цепь посадят в подвалы Тайной канцелярии!» Странно только, что Анна не делает попыток получить обещанный алмаз. Но как было говорено, порошки ее замедленного действия, и она решила дождаться конца. Чтоб уж наверняка… Но барон не может ждать! Сейчас надо любым способом выманить Анну Фросс из дворца.
На этот раз, не прибегая к услугам Мюллера, а подделывая почерк и подпись художника, барон собственноручно написал Анне письмецо, в котором не промеж строчек, а прямым текстом сообщил, что меценат просит встречи, дабы упредить девицу о грозящей жизни ее опасности. Местом встречи была, как обычно, назначена берлога Мюллера, а день совпадал с тем, который назначил себе для отплытия капитан торговой шхуны. Если тревога ложная, то все останется на своих местах, но лишняя встреча с Анной в любом случае не помешает.
Зарядив таким образом мышеловку и организовав себе путь к отступлению, Диц мог перевести дух. Он поехал к английскому послу и осторожно осведомился, как здоровье ее величества Елизаветы.
— Такая обеспокоенность здоровьем русской государыни пристала только лейб-медику, — иронично заметил Кейт. — Или вы относитесь к толпе воздыхателей ее высочества?
— Ни то ни другое, — бодро отозвался Диц. — Просто в России это любимая тема светских бесед.
— Вам так показалось? Значит, вы ничего не поняли в России. Это запрещенная тема. Для русских она попахивает Тайной канцелярией.
— Но мы, к счастью, не аборигены.
— Только чтоб поддержать светскую беседу, сообщу, что Ее Величество нездоровы. Больны настолько, что не посещают театры, не принимают послов, а литургию слушают в домашней церкви.
Сердце у барона заколотилось, как бешеное.
— Какие же симптомы их болезни?
— Щеку раздуло — вот! — Посол широко раздвинул руки у лица, словно держал у скулы арбуз. — Простудный флюс… зубная боль — отвратительная штука!
— Вы сами видели ее величество? — вкрадчиво поинтересовался барон.
— Как же я могу ее увидеть, — рассмеялся Кейт. — Неужели государыня появится где-либо с эдакой напастью?