Мы поздравили тогда Первого, но никто не устраивал вечеринку. Все ожидали, что выберут его. Ведь он лидер нашей команды, самый лучший и самый ответственный. Надеюсь, он не обижается на то внимание, что получаю я.
С этой мыслью, проносящейся в голове, смущенно улыбаюсь каждому, кто со мной разговаривает. Вечеринка внезапно перешла из приятной к довольно волнительной.
– Вхожу! – группа расходится, и врывается Три с огромным тортом. Он с размаху ставит его на мой стол, распихивая ноутбук и список вещей в дорогу при помощи локтей.
– Великая Семь, я приношу тебе хлеб насущный.
– Ох, я тебя умоляю, – Девять берет у него нож.
Я скрещиваю руки, удивление перерастает в неловкий трепет.
– Где ты достал торт?
Три подмигивает:
– У меня есть связи.
– Да что ты, – Три, с его светлыми волнистыми волосами и голубыми глазами оказался на удивление искусным мастером в убеждении пожилых женщин в округе давать ему все, о чем тот попросит.
– Давайте начнем вечеринку, – выкрикивает Шесть.
Мгновением позже она и Десять заполнили помещение танцевальной музыкой. Представить не могу, как они смогли подготовить и это. Очевидно, все свободное время, которое я потратила на подготовку к завтрашней миссии, мой отряд потратил на подготовку к сегодняшнему вечеру.
Что ж, нас обучили быть изобретательными. И, подозреваю, что придя завтра, люди подумают, что нас обучили быть слишком изобретательными. Слава Богу я уезжаю в Бостон утром и не буду испытывать неизбежного наказания.
Не могу решить: наесться торта – удовольствие поесть, которое я редко получала за свои девятнадцать лет – или потанцевать. Но каким−то образом удается и то и другое. Мы все знаем, что эта вечеринка не может длиться долго, ведь Фитцпатрик скоро вернется. Она должна быть здесь к десяти. Если услышит музыку, или кто−то предупредит ее, она будет здесь раньше. До тех пор, каждый – даже Один, Пять и Двенадцать – кажутся полны решимости наслаждаться безумием.
Наконец, Один отводит меня в сторону, прогоняя прочь с того места, где Девять и Шесть танцуют, в пустой коридор. Он закрывает дверь, и я напрягаюсь.
– Ты нервничаешь.
Почему этого никогда не бывает с ним?
– Ну, да. Это моя первая настоящая миссия. Кто бы не нервничал? Кроме тебя, бесстрашного лидера.
Его улыбка длится долю секунды. Даже не уверена, что она была настоящей.
– Я бы тоже беспокоился. Черт возьми, так и было во время моего путешествия.
– Но ты говоришь словно это обвинение. Бедная Семь, она такая слабая.
Он всегда так делает. С тех пор как стал лидером, чувствуется словно он должен присматривать за всеми, но со мной это хуже всего. Всегда со мной. Словно я еще не доросла или что−то вроде того. Но это не так. У нас у всех различные способности, но среди нас нет профанов.