Антонин получил имя «Пий», что на латыни означает «благочестивый». С одной стороны, оно напоминало о настойчивости, с которой он заставил сенат воздать божественные почести своему приемному отцу Адриану. С другой стороны, это имя говорит о его преданности членам своей семьи и семейным ценностям в более общем смысле[73]. Антонин сделал свою жену августой, как только стал императором, и во много раз увеличил количество монет, изображавших императрицу. Всё это выглядело несколько непривычно.
Тем не менее в общих вопросах Антонин оказывался консерватором. Антонин не был великим строителем: он приказал воздвигнуть в Риме лишь одно замечательное здание, которое вписало его имя в историю архитектуры, — храм Божественного Адриана. Святилище было поставлено рядом с храмом Матидии и Марцианы, который, в свою очередь, граничил с Пантеоном. Тот, кто прогуливался по Риму, мог видеть имена Агриппы (на Пантеоне), Матидии, Марцианы и Адриана, которые сменяли друг друга. Разумеется, это наталкивало на мысль, что Антонин, усыновленный и законный наследник Адриана, имел такое же право на трон, как и сам Август.
В отличие от Адриана, который демонстрировал тиранические замашки, Антонин уважал сенат и поддерживал с ним очень хорошие отношения. Он также не любил длительные путешествия, которые часто организовывал Адриан. В свое правление Антонин никогда не покидал Италии. Хотя прижимистый Антонин, в отличие от Адриана, ограничил строительные проекты, он реально смотрел на вещи, а потому постоянно раздавал деньги римскому плебсу и армии. В 148 г. он провел великолепные игры в честь девятисотлетнего юбилея основания Рима. В то время считалось, что Рим был основан 21 апреля 753 г. до н. э., хотя мы и не знаем настоящей даты основания города[74]. В результате этих больших трат Антонину пришлось временно уменьшить количество серебра в римских монетах.
Впрочем, провинциальная элита не обижалась на императора за то, что он не ездил по империи. Во всяком случае, судя по наиболее известной речи той поры. Элий Аристид, состоятельный грек из северо-западной части Малой Азии и римский гражданин, прибыл в Рим и произнес речь перед Антонином. Прежде всего Аристид говорит о величии Римского мира. Он считает справедливым то, что в центре готовы даровать римское гражданство миллионам людей. «Вы, управляя всем населенным миром, как единым городом, назначаете ему правителей на основании выборов», — утверждает Аристид. Он прославляет римлян за то, что войны ушли в прошлое, а также за расцвет архитектуры и торговли, за строительство общественных зданий. Границы надежно защищены — и не стенами, а римской армией. «Весь мир, — заявляет оратор, — красуется, словно сад».