Я работаю до изнеможения, но работа дается мне все труднее и труднее — я хочу сказать, что становлюсь все более требовательным. Над двумя полотнами, в частности, я мучусь уже больше месяца. Признаюсь Вам, что буду не слишком рад, если некоторые из моих вещей уедут в страну янки, и хотел бы оставить большинство из них для Парижа, потому что именно в Париже, и только там у людей осталось еще хоть немного вкуса. По-прежнему надеюсь, что Вы заглянете ко мне…
133
Живерни,
16 сентября 1885 г.
Дорогой господин Дюран,
… Я уезжаю в Руан, откуда мы отправимся в Этрета. Вы представляете себе, я написал Фору, чтобы узнать, нельзя ли там снять недорогой домик недели на две, а он ответил или, вернее, велел жене ответить мне, что предоставляет в мое распоряжение один из своих домов и что я очень порадую его, если соглашусь принять это предложение. Получилось очень неловко — я ведь отнюдь не рассчитывал, что он мне это предложит; но поскольку я давно обещал своим эту поездку, пришлось согласиться.
Итак, пишите мне на Этрета, дом Фора. Теперь жду Ваших упреков за то, что ничего Вам не посылаю, хотя искренне хотел бы это сделать: вопреки всем ожиданиям, я не сумел довести до конца полотна, которые были начаты уже давно и которые мне следовало бросить еще несколько недель тому назад, — за это время я успел бы доделать другие. Вместо того я лишь без конца все переделывал. Правда, два полотна я мог бы Вам послать, но, во‑первых, мне нужен мой ящик, а во‑вторых, я предпочту, чтобы Вы подождали еще немного, но потом были полностью вознаграждены за столь долгое ожидание. Не очень ругайте меня: я работал не покладая рук, и мне еще обиднее, чем Вам, видеть, что у меня ничего не получилось. Уезжаю в самом рабочем настроении и с решимостью не впадать в прежние ошибки.
Из Этрета напишу. Желаю и Вам удачи.
135
Этрета (отель «Бланке»),
28 октября 1885 г.
Дорогой господин Дюран,
Получил Ваше письмо, где нашел не слишком радостные новости; вижу, что борьба для нас, увы, еще не кончена. Больше всего меня удивляет, почему Пти так выступает против Вас, особенно там, где дело касается нас. Значит, он еще раз отказался от… [дальше неразборчиво], или он зол лишь на Вас одного? В любом случае это досадно. Я в отчаянии от погоды: вот уже несколько дней, как она просто ужасна — с одной стороны, очень хороша; с другой, такова, что работать невозможно, и я киплю от злости. Будь у меня немного денег, я уехал бы на день-другой в Живерни. Надеюсь все же, что, как только ветер стихнет, я смогу опять взяться за этюды…