136
Этрета,
5 ноября 1885 г.
Дорогой господин Дюран,
… Сильно подозреваю, что Ваше молчание — недобрый признак; я хоть и не читаю здесь газет, но все же узнал, что Вы впутались в историю с поддельными картинами, а кое-кто воспользовался этим, чтобы наброситься на Вас. Все это ужасно беспокоит меня в моем одиночестве, и я изрядно порчу себе кровь. К тому же работа почти не подвигается, погода мерзкая, и другие на моем месте все давно бы бросили, но я не хочу терять то, что уже начал. Я знаю, что несколько хороших дней позволят мне закончить хотя бы часть моих полотен, и эта надежда держит меня здесь…
Итак, рассчитываю на Вас и прошу сообщить, как Ваши дела.
137
Этрета,
7 ноября 1885 г.
Дорогой господин Дюран,
… Вся эта история, конечно, наделала Вам немало хлопот, но почему Вы не даете этим людям спокойно торговать своими поддельными картинами? Зачем Вам наживать новых врагов?
Впрочем, если дело идет — тем лучше; я ведь уже встревожился. Третьего дня опять установилась хорошая погода, и я этим пользуюсь, то есть пишу без остановки. Если погода продержится, буду очень рад: мне ведь в полном смысле слова не везло, а я хочу как можно скорее сдать Вам новые полотна.
Искренне преданный Вам Клод Моне
Видел в «Figaro» свое имя в связи с распродажей, назначенной на понедельник. Известно Вам, в чем там дело? Займитесь этим, потому что сейчас будет особенно невыгодно, если наши вещи начнут продаваться по дешевке. И Вы будете держать меня в курсе дела, не правда ли?
138
Этрета,
17 ноября 1885 г.
Дорогой господин Дюран,
… Я усиленно работаю, но сказать, когда вернусь, еще не могу. Пользуюсь хорошей погодой, хотя ужасно холодно, но я — не робкого десятка; к тому же мне хочется привезти отсюда кое-что хорошее. У меня было столько неудачных дней, что, несмотря на все затраченные усилия, я еще не решаюсь определенно сказать, доволен я или нет. Как бы то ни было, если погода продержится, надеюсь нагнать упущенное. Но меня приводит в отчаяние мысль о том, что Вы по-прежнему находитесь в состоянии войны с остальными маршанами, и, на Вашем месте я дал бы им спокойно заниматься своими делами, а сам занимался бы своими, не думая обо всех этих поддельных картинах. Очень боюсь, как бы эта новая волна яростных нападок не повредила Вам. Все это прискорбно.
Очень жалею, что Вы не выкупили мою картину (Лондон): Вы положили там много труда на то, чтобы поднять цены на мои вещи, а теперь позволяете продавать их дешевле, чем платите за них мне. Извините меня, но, по-моему, это нелогично. Надеюсь, что Вам заплатили как следует хотя бы за те мои картины, которые Вы продали, — мне ведь казалось, что Вы уже давно сбыли «Вернон» и «Церковь в Варанжевиле».