Сколько он работает как писатель, философ, ученый, пропагандист, полемист, свидетельствуют его письма-отчеты друзьям. 7 июля 1762 года перечисляет д’Аржанталям текущие литературные труды: «Комментарий к собранию сочинений Корнеля», перевод белым стихом «Юлия Цезаря» Шекспира, перевод «Геракла» Кальдерона. И это в то же время, когда он наводит бесконечные справки по делу Каласа, хлопочет о том, чтобы вызволить из монастыря его дочерей, реабилитировать участников процесса.
В 1768-м пишет «ангелу-хранителю»: «Я нахожусь среди епископов XIV века и должен рычать с этими святыми волками».
В том же году, семидесяти четырех лет от роду, за несколько месяцев написал пять песен «Гражданской войны в Женеве», «Обед у графа де Буленвилье», «Письмо архиепископу Кентерберийскому», «Реляцию о смерти кавалера де Лабарра», «Реляцию об избиении иезуитов в Риме»… По-прежнему вспахивает одновременно несколько литературных полей…
Диапазон его интересов безграничен. Для примера перечислю темы, затронутые в одном письме д’Аламберу от 23 апреля 1768-го. Начав с «Дон-Кихота», переходит к трудам по медицине, походя отпускает комплименты книге самого адресата, снова возвращается к сочинению Полле о сифилисе., (И после «Кандида» продолжает нм интересоваться.) Размышляет о месте, где страшная болезнь зародилась… Он полагает, что в пустынях Аравии. Если родина сифилиса, как принято считать, Египет, почему же войска Марка Аврелия, Цезаря, Августа или их победителей не занесли ее в Рим? Приводит еще один аргумент против распространенной версии: почти все богатые римляне имели слуг-египтян…
И широте его познаний не приходится удивляться. Одно из самых больших чудес Ферне, поражавшее посещающих его современников, поражающее и нас, когда мы приходим в отдел редкой книги Государственной публичной библиотеки в Ленинграде имени Салтыкова-Щедрина (ГПБ), — библиотека Вольтера.
После перестройки замка под нее отвели большую комнату в нижнем этаже правого крыла. Окна выходили на Женевское озеро. С библиотекой граничили столовая и спальня хозяина, служившая ему и кабинетом.
Конечно, многие тома приобретены раньше. Наряду с живой жизнью, рассказами участников и очевидцев книги всегда служили источниками сочинений Вольтера. И прежде он собирал новинки, но и старые и старинные издания на разных языках, литературу художественную и по многим областям науки, выходившую не только во Франции и Швейцарии, но и в Голландии, Англии, Италии, Испании, России…
Немецких книг здесь нет, как ни одной немецкой фразы не встретишь в его произведениях и письмах. Зато много латинских и древнегреческих.