Ну, что можно сказать? Потом секс был и у Матильды Шлиппенхофф, причем не простой, а групповой и церебральный, от всей нашей команды.
— Милая девушка, — зубасто улыбнулся я, отхлебывая утренний чай, — Так жить нельзя. Ты согласна?
Блондинка, не особо понимая, о чем идет речь, но явно надеясь не в ту сторону, сразу же закивала.
— Вот, — удовлетворенно продолжил я, — Тогда давай решать, как сделать так, чтобы из-за твоей пагубной страсти нас не выгнали из города, либо нам не пришлось мочить в сортирах половину местных моряков!
Обсуждение довольно быстро зашло в тупик, но сразу же после этого девушки постановили избавиться от неудобного элемента (меня), от чего и покинули дом втроем, отправившись к портному с обещаниями, что они обязательно вернутся, а может быть, даже с компромиссом.
Обнадеженный я вышел на крыльцо сделать им ручкой и удержаться от того, что порядочные люди на крыльце не делают, но был несколько смущен видом нашего арендодателя, сидящего около своей хаты напротив. Дед Маул выглядел неважно. Охая и постанывая, он совершал некие телодвижения, пытаясь то ли встать со ступенек, то ли сесть поудобнее.
— Дед, ты чего? — заинтересованно спросил я участливым голосом человека, не желающего, чтобы владелец его дома двинул кони в такой неудобный момент.
— Спину прихватило, — просипел смуглый пенсионер, — Хотел у твоей беловолоски исцеление прикупить, да усвистели они резво. Ничего, внука дождусь…
— Давай поможем твоему горю, — не стал мелочиться я, пуская в деда «жар души», а затем еще и второй. Оба исцеляющих приёма отыграли критическим эффектом, от чего у старика вмиг расправилось всё самым бодрым образом. Даже белые редкие усы встопорщились!
— Это как?! — восхищенной руганью вопросил меня недоверчиво щупающий себя дед, осторожно и успешно пытающийся встать.
— Исцеление обычное, — пожал я плечами, радуясь тому, сколько добра и как дешево я принес уже людям за это прекрасное утро. Вот это настоящая жизнь! Комфорт, приятная компания, никаких рисков, средиземноморский климат, пахнущий морем воздух и добрые дела, которые мне ничего не стоят! Вот она — стезя Героя, а не та фигня, которой я страдал раньше!
— «Исцеление обычное» …, - пробормотал старец, тут же теряя заряд бодрости и снова пригорюниваясь на крыльце, — Эх ты, голова полосатая…
Замолкать он не стал, а поведал мне довольно грустную историю. Море и целители — как лужа и кошки. Не любят друг друга. А с чего бы? А потому, голова ты полосатая, что почти все целители служат богам. Среди последних удивительно мало тех, кто любит разнузданных морских волков, что на суше творят разную дичь, а потом вкалывают где-нибудь на деревянной посудине. Друидам важны леса, жрецов интересует как паства, так и высокие моральные ценности среди людей для проповедования, алхимику нужна лаборатория, а что можно сварить на корабле, качаемом волнами?