– Ты пытался ее сам отгадать? – обратился он на этот раз к принцу ну с очень странным вопросом.
По всей видимости, тот ему что-то ответил, но уже на языке гархалов. Я ничего не слышала, но по тому, как внимательно они друг на друга глядели какое-то время, сделала такой вывод. Немного стало обидно, что смысл беседы от меня они предпочли скрыть. Как-никак это касается меня напрямую, и такое поведение считала невежливым.
– Подойди, – поманил меня жрец крючковатым пальцем. – Забирайся туда, – указал он на яму, когда я приблизилась на дрожащих ногах.
Я в растерянности посмотрела на Келса. Но тот лишь слегка кивнул, продолжая хранить молчание.
В углубление в земле мне пришлось просто спрыгнуть, никакая лестница для более элегантного спуска не была предусмотрена.
– Садись, – снова поступила команда, и на этот раз я подчинилась быстро. Слабость в ногах не давала стоять ровно.
Земля подо мной оказалась теплой и мягкой. Я даже удивилась, насколько приятно на ней сидеть. Словно ее вспахивали регулярно и подогревали изнутри. Только вот платье, наверное, испачкаю. А, все равно собиралась попросить у Келса хоть какую-то смену гардероба.
– Закрой глаза и вытяни руки.
И это я выполнила безропотно. Только вот руки мои поправили, чтобы торчали они на манер богини Шивы, с выставленными вверх ладонями и согнутыми локтями. Тут же в каждую из ладоней мне положили что-то прохладное, а голову увенчали чем-то тяжелым и предположительно большим. Теперь я сидела ровно и боялась шелохнуться.
– Дитя, рожденное в любви, но не знающее, что такое счастье, – снова раздался голос жреца. На этот раз он звучал до странности монотонно, словно тот был погружен в транс. Но я уже тому тихо радовалась, что могла его слышать и понимать. – Повстречавшая вечность, чтобы избежать ее… Окруженная коварством и мечтающая о любви… Нареченная заново чужой волей. Ирмалинда!
Жрец замолчал, и я решила, что на этом все, предназначенное для моих ушей, закончилось. Хотела уже возмутиться, заявить, что имею право и дальше слушать, если речь пойдет обо мне, но транс, в который погрузилось мое тело, не дал возможности даже пошевелиться. Открыть глаза тоже не получилось. Снова я находилась на тонкой грани между сном и явью.
– Вижу очень прочную связь, – снова раздался голос жреца. – Как это произошло?
Уж не ко мне ли он обращается? Но я по-прежнему не могла произнести ни слова, как ни старалась.
– Она хочет все знать. Не лишай ее этой возможности.
Вот тут я поняла, что он не просто уловил мое настроение, а читает меня как открытую книгу. И он велит Келсу не скрывать от меня ничего.