— Да какая разница?! Мы же не успеем изготовить три новых комплекта до завтра!
— Так да или нет?!
— В принципе, можно… Над центральным офисом и еще пара важных мест, — рассуждал Игорь. — Но что ты хочешь сказать? — В его глазах зажегся интерес.
— Все просто… меняем «ВРЕМЯ» на «ПИТЕР» и вешаем в трех местах, а потом в срочном порядке доготавливаем недостающие буквы.
— Лан, я ничего не понял. Что значит, меняем? У нас нет запасных букв.
Милане стало смешно. Игорь сейчас напоминал ребенка, усиленно старающегося понять, о чем ему толкует учитель. Он потешно хмурил брови и морщил нос.
— Анаграмма, Игорь. Из трех слов «ТЕРПИТ» мы делаем три «ПИТЕР». У нас есть три готовых комплекта. Останется дозаказать совсем немного букв.
Она наблюдала, как разглаживается его лицо, на губах появляется сначала робкая, а потом во всю ширь, улыбка.
— Гениально, Ланка! — с придыханием, восторженно глядя на нее, произнес Игорь. — Гениально, Ланка! — проорал он следом на весь кабинет. — Ланка, ты гений!
Он вскочил, схватил ее в охапку и закружил. А потом еще долго тискал в медвежьих объятьях, пока она слегка не пристукнула его по голове, чтобы отпустил.
— Ну, ты!.. Ты вообще… У меня нет слов, — он продолжал потрясенно смотреть на нее. — Пойду расскажу Палычу, — спохватился Игорь и помчался к начальнику.
Алексей нарезал помидор. В какой-то момент поймал себя на мысли, что делает это с ожесточением, словно именно несчастный овощ виноват в его неудачах. Он усмехнулся и сбавил темп. Нож перестал выбивать барабанную дробь по доске. Красные брызги не разлетались в стороны, как капли вражеской крови.
День не задался с утра, когда Алексей захотел поговорить с Лизой начистоту. Всю неделю он ломал голову, как лучше это сделать, с чего начать. Ни один из вариантов не казался ему подходящим. Как бы там ни было, обижать Лизу не хотел, но и жить с ней больше под одной крышей не мог. Слишком резко перестало нравиться все, что она делает, да и само ее присутствие рядом моментами выводило его из себя, делая агрессивным. Отчасти он осознавал, что так поступать где-то даже подло. Но ничего не мог с собой поделать — нежелание родилось вдруг и бороться с ним Алексей не собирался. В конце концов, он считал это проявлением здорового эгоизма, да и радовался, что все не успело зайти слишком далеко, что сейчас еще можно расстаться полюбовно и постараться остаться друзьями.
— Лиза, нужно поговорить, — позвал он.
Она сделала вид, что не расслышала. Именно сделала вид, потому что надо резко оглохнуть, чтоб не услышать обращение, которое прозвучало совсем рядом. И вроде ничего особенного она не делала, вела себя в обычной манере, как раньше, как всегда. Только раньше Алексей не замечал ее скачкообразного настроения, как она молниеносно меняет темы разговора, обрывая на середине, как никогда не дает ему досказать мысль до конца. Не замечал или специально закрывал на это глаза. А сегодня ему это показалось до такой степени нарочитым, что он не выдержал и спросил в лоб: