Мы прибыли на эту площадь, где в старину выставляли головы казненных (отсюда ее название — «Собрание усопших»), засветло. Днем она — обычный базар, который отличается лишь наличием свободного пространства от примыкающего к нему лабиринта нескончаемых торговых рядов местного рынка. Вернее, здесь множество рынков, каждый из которых имеет свою специализацию: по одежде, кожевенным, гончарным и прочим ремесленным изделиям, тканям, коврам, декоративному оружию, бусам и браслетам, лекарствам, цветам, фруктам, сладостям… Это яркий и разнообразный восточный базар, однако несколько «модернизированный»: улицы и переулки здесь шире, чем, например, в Касбе города Алжира, многие из них открыты сверху, хорошо электрифицированы и выглядят скорее как коммерческие улицы европейского, нежели восточного, города. С Востоком этот базар роднит множество традиционно одетых менял, писарей, парикмахеров и т. п.
Вернувшись на площадь, мы устраиваемся на крыше ближайшего кафе и становимся свидетелями ежевечернего спектакля, происходящего на Джамаа аль-Фва. В разных ее концах к этому времени начали кувыркаться или сплетать тела в немыслимые узлы акробаты, демонстрировать свое искусство борцы, актеры-драчуны, укротители змей. Всех этих магов и лицедеев окружает плотная толпа иностранных туристов. Время от времени кто-нибудь из них фотографируется в обнимку либо с полуобнаженным акробатом, либо с укротителем, в руке у которого извивается змея. Здесь же, около ярко освещенных лавок, собираются и тесные кружки марокканцев, обычно возле жонглера, шпагоглотателя или просто старого сказочника в традиционном тюрбане. Особенно много марокканцев вокруг обезьян, проделывающих виртуозные трюки на палках, ящиках или просто на голове и плечах хозяина.
Понимая, что все это хорошо отрепетированный аттракцион для туристов, мы тем не менее довольны. Хоть немного, хоть не всерьез, но как бы побывали в волшебном мире арабской сказки. Продлить это ощущение нам должен был помочь особый ужин «в андалусском стиле», на который гид Мухаммед повел нас наиболее тесными и узкими переулками торгового квартала. В небольшом зале ресторана, с улицы почти незаметного, нам предоставили некоторое время любоваться высоким потолком, тонкими копьеобразными колоннами и узорами на стенах. Затем нас крайне медленно обслуживал официант — чернокожий африканец (их здесь зовут «гнауа», то есть гвинеец) в высокой красной феске и коротких шароварах до колеи.
— Здесь много гнауа, — говорит нам гид. — Некоторые из них пришли еще вместе с Альморавидами. Сейчас же среди гнауа наиболее славятся музыканты и танцоры.