— Все с тобой ясно! — рассмеялась Алиса. — Поехали уже, тем более что за мной должок числится.
* * *
Какие же они все замечательные! Умненькие, внимательные и такие серьезные не по возрасту, даже когда шалят. Никогда не думала, что смогу получить настолько полное удовольствие от общения с детишками. И не просто детишками, а теми, кто по разным причинам лишен родительской заботы и любви. Особенно любви, которая очень важна. Ведь воспитатели детского дома заботятся о детях, учат их всяким жизненным премудростям, но вряд ли любят. Потому они так и радуются каждому новому взрослому, что попадает в их среду обитания.
Я бы не уходила оттуда, о времени напрочь забыла. Хорошо, Савелий вовремя увел меня. Кстати, он мне показался несколько зажатым. Даже непривычно было видеть его таким молчаливым и задумчивым. Нет, он, конечно, тоже улыбался детишкам, потому что им невозможно не улыбаться. Но делал это словно через силу. Не привык общаться с детьми? Или он в принципе так ведет себя на публике и только наедине со мной смелый и не в меру болтливый? Ой, да и бог с ним! Не мне его перевоспитывать точно.
А вот перекусить, если честно, я тоже была не прочь. Аппетитные запахи еды, витающие в детском доме, раздразнили аппетит дальше некуда. Да и не ела я сегодня почти ничего, а время медленно, но уверенно приближалось к обеду.
— Есть какие-то предпочтения? — поинтересовался Савелий, отъехав от старенького двухэтажного здания.
— Я всеядна.
— Так уж и всеядна! — хохотнул он. — Даже мозг обезьяны съела бы?
— Чего?! — вытаращилась я на него.
Нет, ну я, конечно, слышала, что где-то там люди едят мясо акулы и даже шашлык из скорпионов делают. Но про мозг обезьяны!..
— Ты не ослышалась, — пуще прежнего развеселился Савелий. — Мозг живой обезьяны. В Гонконге этим промышляют, правда незаконно, потому что официально это запрещено. Любители экзотики, а по мне так настоящие извращенцы, поедают мозг обезьяны прямо из черепной коробки. Саму обезьяну перед этим накачивают алкоголем…
— Фу-фу-фу! Хватит! — невольно закричала я, борясь с гадливостью.
Воображение у меня было развито отлично, и все, что сейчас рассказывал мне Савелий, я себе отлично представляла. Аж замутило от того, на какое вероломство и даже кощунство способен человек ради наживы. Да и какой нормальный человек согласится ЭТО есть!
— Ну это я так, к слову. Ты же сказала, что всеядна, — неожиданно смутился Савелий и даже извинился. — Надеюсь, аппетит я тебе не испортил?
— Я тоже на это надеюсь, — пробормотала я, а перед глазами все еще стояла та бедная воображаемая обезьяна-мученица.