— Не представляешь, как я этому рад, — невольно расплылся и я в улыбке, видя такое довольство на ее личике. — Боялся, вдруг ты их не любишь.
— Да кто же не любит грибы! — удивленно посмотрела она на меня. — Когда я была маленькая, мы с родителями часто ездили в лес за грибами. Я их даже собирать умею, правда, уже давно этого не делала.
Окончание фразы прозвучало как-то грустно, и я вдруг подумал, что ничего не знаю про ее семью. И это серьезное упущение. Нужно будет поинтересоваться об этом при случае, но не сейчас — чувствовал, что момент неподходящий.
— Поедешь сегодня в институт? — как бы между делом поинтересовался я.
До ужаса не хотелось, чтобы она уходила.
— Не-а! Не поеду! — тряхнула Алиса волосами, я же едва скрыл свою радость. — Надо, конечно, но не хочется. Хочу поработать сегодня в оранжерее, только сначала сделаем все процедуры, — строго посмотрела она на меня.
— Как скажешь, — отозвался я, а про себя подумал, что с радостью бы сравнял с землей дядюшкину оранжерею, что вот уже в который раз ворует мою любовь.
После завтрака Алиса меня снова погнала в спальню. Она опять перестелила постель — чистоплотная моя хозяюшка. Заставила меня выпить горсть лекарств, прополоскать горло и вколола в мою ягодичную мышцу укол. Потом же с чистой совестью удалилась, оставив меня скучать в мечтах о ней.
Но скучал я не долго. В постели валяться надоело до чертиков! За окном светило солнце, которое так и манило выйти и погреться под его лучами. Да и все равно нужно было выпустить на прогулку птица. Сам же я решил подышать свежим воздухом и полюбоваться своей Златовлаской.
Алису я заметил не сразу. Сначала даже показалось, что нет ее в оранжерее, если бы не увидел ее кроссовки, выглядывающие из-за пышного куста какого-то экзотического цветка.
Она сидела на земле, уткнув лицо в ладони. Рядом лежал ее телефон. И кажется, Алиса плакала.
* * *
Мама позвонила в самый неподходящий момент. Я и ответить-то сразу не смогла — сначала пришлось отмыть руки от земли. А внутри уже нарастал тревожный набат, сигнализирующий, что что-то случилось.
— Алиса!.. — и рыдания — надрывные, убивающие.
— Мама, что случилось?
Голос резко пропал, и я чувствовала, как холодеют мои конечности. Ноги не держали, пришлось опуститься прямо на землю.
— Алиса, твой отец…
И снова рыдания. Господи, помоги мне! Огради от всех несчастий. Не хочу! Не надо! Только не сейчас!..
— Мама, что с папой?
Как же тяжело говорить! Голосовые связки сжал спазм такой силы, что и дышать стало нечем. Сердце ухало в горле, а перед глазами расплывались цветные круги. Я даже испугалась, что могу потерять сознание.