От того, что процесс одевания происходил под пристальным наблюдением, стыдно не было. Если ему так приятно или просто не чем больше заняться, пусть смотрит. Еще я призраков не стеснялась, тем более что запретить все равно не смогу.
— Нужна ты мне больно, — съехидничал Владимир, подавая сумку. — Ты не в моем вкусе.
Про тебя вообще молчу! Таких идиотов еще поискать нужно! Еле удержалась, чтобы не сказать этого вслух.
Я забрала сумку и без единого слова благодарности вышла из дома. Обойдется без «спасибо». Навязался на мою голову…
Хорошо, что кардиган был на подкладе и застегивался до самого горла, иначе мне не было бы так комфортно.
Герман подошел, едва я успела запереть калитку. От него приятно пахло одеколоном, и я с опозданием сообразила, что совершенно забыла про духи. Тоже мне женщина, не помню об очевидном.
Уже окончательно стемнело, и луна спряталась за неизвестно откуда набежавшими облаками. Я совершенно не видела, куда наступаю, и постоянно спотыкалась. Герман несколько раз спасал меня от падения, пока ему это не надоело, и он не взял мою руку и не положил ее себе под локоть. Через свитер прощупывался его бицепс, и так приятно было ощущать его под пальцами, как он перекатывается, напрягаясь. Было в этом что-то интимное, и я волновалась, как школьница на первом свидании. Хотя, учитывая, что свидания в моей жизни были редким явлением, можно каждое из них считать первым.
— Почему не сказала, что ты писательница? — неожиданно спросил Герман.
— А как ты узнал?
Вот это у них тут скорость работы сарафанного радио! Про это-то как стало известно? Не считая призрака, я больше не с кем не обсуждала свою работу.
— Бабушка рассказала. Она работает в библиотеке…
По голосу я слышала, что он улыбается. Значит, смешная бабулька из библиотеки — его бабушка? Тогда все понятно.
— Да какая писательница. Так, начинающий автор, замахнувшийся на неосуществимое.
Именно так я и думала сейчас, что решила заняться делом, о котором понятия не имею. Теория теорией, пока дело не коснулось практики. А на практике все оказалось гораздо сложнее. Не считая отдельных эпизодов, с набросками образов героев, в написании романа я практически не продвинулась. Вернее даже не начала его писать. И с сюжетом не определилась — будет ли это детектив, или все-таки любовный роман? А может триллер, где одним из героев станет злющий презлющий призрак?
— Все с чего-то начинают, — философски изрек Герман, и я почувствовала, как он прижимает локтем мою руку, видно в безотчетной попытке поддержать. — А в каком жанре ты работаешь?