* * *
Неугомонный Борчака свел меня с другим своим приятелем — Ромой Леонидовым, который тоже любил фантастику, хотел писать и тоже боялся оказаться непонятым и непризнанным. Рома был старше меня на год и собирался поступать в консерваторию на отделение скрипки. Я же о себе точно знал, что стану астрономом и буду работать в обсерватории, даже если ради этого в первое время придется мыть в этой обсерватории полы, а не проводить наблюдения. Что до Бори, то он хотел стать психологом или, на худой конец, психиатром, и намерен был изобрести новый способ лечения всех психических болезней. Потому нам и было интересно втроем — мы были такими разными, что никогда не могли прийти к согласию ни по каким вопросам[1].
С Ромой Леонидовым мы написали небольшой юмористический рассказ «Престиж небесной империи» — нечто совсем не похожее на то, что писал я, и на то, что писал Рома. Я и сейчас проглядываю этот текст без пренебрежения — во всяком случае, идея была для нашей фантастики новой: души роботов попадают в рай (куда же им попасть, если они безгрешны?). Через некоторое время Главный Робот устраивает в раю революцию, смещает Бога и занимает его место…
Рассказ Альтову понравился, и теперь мы ходили в дом на Апшеронской втроем, а часто опять вдвоем, без Борчаки, у которого было много дел и без наших фантастических посиделок.
— В фантастике главное — новая интересная идея, — говорил Генрих Саулович. — Нет идеи — нет рассказа. Есть вата. Вы любите есть вату? Нет. Вот и рассказ без идеи читать не интересно.
Я перечитал свои прежние опусы и увидел, что все идеи — если они вообще там были — заимствованы из чужих произведений. Собственно, я и так это знал, но придавал внимания. А уж как это было написано… «Горный хребет здесь сворачивал перпендикулярно своему предыдущему направлению»… Это в повести «Пятая межпланетная», описывавшей приключения на Титане, спутнике Сатурна, том самом, на который почти полвека спустя высадилась исследовательская автоматическая станция «Гюйгенс». Кстати, эту повесть я отправил не в журнал «Техника — молодежи», с которым отношения у меня окончательно испортились, а к конкурентам — в «Знание — сила». И надо же было случиться, что на рецензию рукопись отдали писателю-фантасту Георгию Гуревичу — автору рассказа «Инфра Дракона», откуда я списал идею «Икарии Альфа».
Когда я получил из редакции письмо с отказом в публикации и прикрепленный к письму отзыв с подписью Георгия Гуревича, сердце ухнуло в пятки. Мысль была простая: вот теперь Гуревич и спросит, как я посмел украсть у него идею.