Заяц, с плохо скрываемым ликованием, принял бутыль.
— Ну, всё. — торопливо сказал он — не будем тянуть кота за хвост, я поскакал.
— Ага, кивнула Леночка — только я, тут, подумала, а кто же в ваше отсуствие за дисциплиной будет приглядывать?
— Можешь за это дело не волноваться, — успокоил девочку косой — у меня есть родная сестрица, почтенная зайчиха, она за дисциплиной приглядит. Она здешних скотов — то приструнит! Они во где у неё будут! — он потряс сжатым кулачком — Мы — зайцы, завсегда за дисциплину стояли! Да, что бы по — жёсткому! По — жёсткому! — заяц зашёлся в крике и, таки, доплюнул девочке до пальто, слюни мгновенно замёрзли маленькими кристалликами на перламутровых пуговицах.
— Ну и хорошо, — вздохнула Леночка и помахала вслед, уже, поскакавшему в Лапландию, зайцу — погодите, вы письмо забыли!
Заяц, неохотно, вернулся к девочке и забрал конверт, а Леночка, к своему удивлению, успела заметить, что косой успел опорожнить треть бутыля, эх, ненадёжный засланец, этот заяц, но другого, увы, у неё не было…
* * *
Лапландия — волшебный край, изрезанный бесчисленными реками и поросший густыми хвойными лесами, в декабре, уже, укрыт толстым ковром снега, а на шестой день первого зимнего месяца, на Лапландию опускается полярная ночь, которая продлится целый месяц, именно эти недоступные, малохоженные места, облюбовал для себя Святой Николай, он же Чудотворец и ярый противник арианства.
В тихом городке Рованиеми, Николай отбабехал собственную маленькую деревушку, центром которой стал его собственный домик с мигающей, белыми огоньками, гирляндой на фасаде, выведенной в надпись «Счастливого Рождества!»
В домике Святого Николая тепло, даже, жарко, большой камин в виде эскимосского иглу освещает комнату красновато — жёлтым отсветом. Сам хозяин сидит в глубоком кресле за маленьким столиком из полированного палисандра, вытянув ноги, в своих фирменных красных штанах, греет пятки, обтянутые полосатыми чулками, у очага, куртка и шапка с помпоном висят на гвоздике, а сам Святой остался в одной майке — алкоголичке, в зубах у него мундштук длинной глиняной трубки. Всё помещение заволокло сизым табачным дымом, сквозь который еле различим силуэт, сидящего по другую сторону столика человека — это Святой Валентин, большой друг Святого Николая, они, хотя и жили в разное время, но любили встретится и посидеть за кружечкой тёмного ирландского пива, а уж в сочельник — сам Бог велел!
— Ну, Коля, с наступающим тебя! — Святой Валентин цокнул пузатой кружкой с высокой шапкой белой пены о бокал друга.