. Действительно, в это время уже искали «лекаря с лекарствами» для похода, а значит, дело подготовки войны в Крыму вступало в последнюю стадию.
Но наступил январь 1676 года, оказавшийся последним месяцем жизни царя Алексея Михайловича. Первые дни все шло как обычно, царь присутствовал на водосвятии в день Крещения Господня 6 января. Как всегда, была выказана особая милость находившимся в Москве представителям иноземных дворов. Дипломатов, прибывших в составе голландского посольства, «спрашивали о здоровье» посланник Емельян Украинцев и переводчик Андрей Виниус. Одновременно царь пожаловал и постоянных представителей («резидентов») польского и датского королей, персидских «купчин», татар и калмыков. Церемония сопровождалась демонстрацией «пехотного строя, пушек и всяких нарядов». Офицеры, приехавшие в свите «Галанских Статов посла Кондрата Клинкина», высоко оценили московскую пехоту и строй царских стрельцов, давая им преимущество даже перед гвардейцами французского короля Людовика XIV: «и такой-де надворной пехоты богатой и строю изученного и у Францужскаго короля нет».
В следующие дни состоялся прием посланцев гетмана Петра Дорошенко, положивших перед царем Алексеем Михайловичем турецкие «санджаки», но главным образом все было посвящено торжественному приему голландского посольства. Представителей Генеральных штатов принимали по «королевскому» чину, так же, как послов шведского или английского королей, что было отмечено членами посольства. Цель голландского посольства была такой же, как и у имперских послов, недавно уехавших из Москвы — вовлечь Московское государство в противостояние со Швецией, чтобы ослабить главного союзника французского короля, ведшего войну с Голландией. Однако и в этом случае московские дипломаты стояли на охране своих интересов, переговоры не должны были привести к войне со Швецией (не случайно в это время распространились слухи о победах шведов над союзниками и даже о каком-то «брачном сближении Швеции с Москвой»). В политике самого царя Алексея Михайловича все было полностью подчинено задачам продолжения войны с Турцией.
В среду 19 (29) января 1676 года состоялась вторая аудиенция голландских послов. Как записал нидерландский дворянин Бальтазар Койет, «мы видели государя; он был свеж и здоров, и мы не могли ожидать ничего дурного». Даже на следующий день по просьбе царя Алексея Михайловича во дворец прислали мальчика-пажа из посольской свиты, «который искусно играл на разных инструментах». Он принял участие в постановке очередной «комедии», «играл здесь в присутствии цариц и вельмож», доставив «заметное удовольствие» своей игрой царю Алексею Михайловичу; его угостили конфетами и даже «вкусным вином» и отвезли в санях домой