Еще не яркое оранжевое светило, медленно, но уверенно карабкалось в небо, тысячи маленьких лучей поскорее стремились прогнать такую ненавистную солнцу ночь. Ее жалкие потуги уже ничего не могли сделать и стремительно убираясь прочь, открыли солнцу дальний берег озера, где безмятежно спал маленький человек. Добравшись до маленького человека, солнце нежно окутало того теплыми руками, стараясь, как можно быстрее согреть его. Уже почти коснувшись подбородка человека, оно вдруг замерло, словно боялось нарушить его безмятежный сон…
Пробуждение было мягким и приятным. Это его второй день в новом мире и Кай не забивал себе голову мыслями, о том, что принесет ему новый день, он просто наслаждался жизнью. Сделав утреннюю зарядку, Кай пошел к воде, чтобы умыться и впал в ступор. Он смотрел на свое отражение в воде и видел совсем другого человека. Волосы черного цвета состояли из локонов в виде крупных капель, которые начинались от корней и сужались вниз, глаза приобрели ярко выраженный серебряный цвет и слегка увеличились, скулы стали более выразительными, нос уменьшился и стал острее, растительность на лице испарилась — быстро задрав штаны, потом рубашку, понял, что она испарилась со всего тела, будто ее и не было, кожа на ощупь стала более гладкой и приобрела бледный оттенок: «Я превратился в типичного «Гота» с нетипичным для «Гота» телосложением, — и, Кай стал крупнее: появились мышцы по всему телу. Вчера он как-то не обратил внимания на свою внешность, не до того было, он любыми способами пытался не окочуриться, а потом Саваш набил его голову информацией так, что он полностью выпал из реальности.
Находясь в тихом шоке, Кай вызвал Асфаира, заодно отметив, что печать уже не пытается сжечь его руку, и быстро вскочив в седло, пустил того в галоп: «Все это конечно прикольно, но сегодня я хочу вкусно поесть и лечь в мягкую постель».
Асфаир рванул так, словно за ним гнались все светлые боги. Кай почти лег на него, как мотоциклисты ложатся на свои мотоциклы на скорости триста километров в час: «Эх, жаль спидометра нет» — мелькнула шальная мысль.
Саваш явно не учитывал скорость Асфаира, когда говорил, что до Балруса сутки верхом. Через 5 часов они уже рассматривали Балрус с не высокого холма: Высокие стены, минимум метров пятнадцать, огромные ворота, в которых поперёк можно поставить железнодорожный вагон, десятки людей с повозками, снующие туда-сюда…
— Стреляй! Уйдет же! Ты косой ублюдок, зачем я тебя только взял на дело!
Кай резко повернул голову в сторону криков и замер. Он не мог понять, стоит ему подъехать и посмотреть или плюнуть и скакать в город, но Асфаир все решил за них обоих и трусцой поскакал к холму из-за которого доносились крики и звуки боя: «Эй приятель, я не горю желанием ввязываться в непонятные разборки, да и что мы можем? Будем их твоими рогами и моим черным балахоном пугать? Прям так и представляю, как мы, такие красивые, выезжаем и говорим — НА КОЛЕНИ, жалкие людишки — черный властелин вернулся! И… — сразу обзаводимся острыми «поклонниками», торчащими из наших тушек», — Асфаир повернул голову и так, укоризненно посмотрел на Кайла.