Нейл пошёл на занятия, однако не узнал для себя ничего нового. Он записывал всё, что в течение пары диктовали преподаватели, но их слова совсем не задерживались в памяти. Запихнув конспекты поглубже в сумку, он в полном одиночестве перекусил безвкусной едой в столовой для спортсменов и вернулся обратно в Лисью башню. Проходя по лестнице мимо волейболистов, Нейл расслышал несколько пожеланий удачи в грядущей игре и мысленно сделал пометку поблагодарить их за поддержку. Почему-то ему казалось, что он уже сказал спасибо. Но он не был уверен. Нейл не мог сейчас сосредоточиться ни на чём, кроме предстоящей игры.
В день игры им отменили тренировку, поэтому у Нейла образовалась куча свободного времени, которое надо было как-нибудь убить. Он попытался сосредоточиться на учёбе, но из этого ничего толкового не вышло, затем попробовал вздремнуть и тоже безрезультатно. К тому моменту как они в полном сборе выдвинулись на стадион за час до начала, Нейл уже медленно сходил с ума.
В раздевалке едва уловимо пахло хлоркой и жидкостью для мытья окон. Нейл никогда не понимал, зачем было так усердно вымывать всё накануне игры, однако небольшая команда уборщиков приходила для этого каждый раз. Обычно к приезду Лисов запах уже полностью выветривался, но, возможно, сегодня персонал задержался из-за пробок, неизменно образующихся на территории кампуса в преддверии игры. Это также объясняло, почему сейчас Ваймак сидел в общей комнате вместо того, чтобы в привычной манере забаррикадироваться у себя в кабинете. Тренер утверждал, что у него аллергия на все чистящие средства. Эбби считала, что это глупая попытка оправдать извечный беспорядок в квартире, однако Ваймак упорно настаивал на своей версии.
Ваймак внимательно наблюдал за командой, видимо, в надежде заметить признаки воцарившегося перемирия. Каждая тренировка на неделе действительно проходила чуть лучше, чем предыдущая. И всё же они по-прежнему были далеки от необходимого команде сплочения. В четверг Нейл и Кевин снова начали разговаривать друг с другом, потому что оба достигли какого-то неуловимого предела возможного взаимного игнорирования. В то время как старшекурсники оказались не готовы простить Эндрю приступы его жестокости, они попытались свыкнуться с ней и хотя бы на время принять такое положения дел, исходя из чувства несвоевременной командной необходимости. Они по-прежнему относились к Миниярду как к замкнутому социопату, неспособному сожалеть о последствиях своих поступков или понять причины злости окружающих.
Аарон, в свою очередь, играл роль неизменного и неиссякаемого источника ненависти среди Лисов; едва им удавалось устаканить ситуацию и шатко-валко встать на ноги, он вмешивался, словно неуправляемая движущая сила и снова выбивал у них почву из-под ног. Нейл не знал, сколько ещё сможет терпеть подобную незрелую враждебность, прежде чем опять попытается вправить Аарону мозги. Хотелось бы, конечно, чтобы у Ники было больше влияния на своих братьев, учитывая, что их совместное проживание предоставляло возможность для разных воспитательных бесед. В этом плане даже Кевин мог бы оказаться ценным союзником, однако тот был готов спорить с Эндрю только в вопросах, напрямую связанных с экси. Дэй никогда не вмешивался в их личные проблемы.