— Неделя, — глухо повторил Нейл. — Это несправедливо.
— Да, — проговорила Эбби, мягко обхватив его лицо руками. — Несправедливо. Всё это.
Тихая боль, проскользнувшая в её голосе, задушила очередной аргумент на подступе к горлу. Эбби смотрела на него, отстранённым взглядом очерчивая и старые глубокие шрамы, и новые, только заживающие раны.
— Иногда мне кажется, что эта работа меня просто прикончит, — пробормотала Эбби. — Наблюдать за тем, что люди сделали и продолжают делать с моими Лисятами. Как бы я хотела защитить тебя, но всегда появляюсь слишком поздно. Всё, что мне остаётся, это подлатать тебя после и надеяться на лучшее. Мне жаль, Нейл. Мы должны были быть там, с тобой.
— Я бы не допустил этого, — честно ответил Нейл.
Эбби аккуратно обхватила его руками и легко сжала в объятьях. Она пыталась быть осторожной и нежной, но избежать неприятных ощущений не получилось бы в любом случае. Нейл замер, но не из-за той боли, которая мучила его до сих пор, а из-за странной смеси неуверенности и неопределённости. Единственные люди, которые обнимали Нейла, были его сокомандниками, и то делали это редко и только на эмоциях от удачной игры. Раньше мама бывало стискивала его в объятьях, но, как правило, это случалось, когда они уклонялись от любопытных взглядов или когда она пыталась заслонить его собой. Она никогда не обнимала его просто так, будто он нуждался в материнской защите. Она никогда особо не нежничала. Она оставалась сильной и несгибаемой женщиной до самого конца.
Нейл вспомнил, как перед смертью, задыхаясь, она судорожно хватала ртом воздух. Он вспомнил, с каким леденящим звуком её остывающее тело отошло от винилового кресла. Пальцы инстинктивно дёрнулись в отчаянной необходимости сигареты, запахе дыма, который одновременно вселял панический ужас и едва уловимую надежду. Пламя стало единственным напоминаением о ней. Всё, что от неё осталось. В его же чертах не сохранилось даже намёка на маму, он родился вылитой копией отца.
А теперь её не стало. Но даже если бы она и была здесь, она точно не стала бы успокаивать его. Она бы не стала обнимать или утешать его, пока беззвучные рыдания сотрясали грудь. Она бы просто обработала все раны, чтобы избежать заражения, потому что это могло замедлить их передвижение, и ударила бы его, за то, что между своей безопасностью и Лисами, он выбрал последних. Нейл практически мог расслышать её недовольный тон.
Наверное, Нейл просто не проживёт достаточно долго, чтобы навсегда забыть звук её голоса. Он казался одновременно успокаивающим и каким-то угнетающим. Неожиданно накатившая тоска накрыла с головой.