— Спасибо тебе. За то, что смог достучаться до него, когда у меня не получилось.
Нейл перевёл на неё взгляд:
— Он попросил тебя защищать их?
Уокер коротко кивнула и пояснила:
— Первый, кому Кевин рассказал всю правду о Морияме, был Эндрю. Эндрю понимал, что позволить Кевину остаться – значит подвергнуть всех нас серьёзному риску. И он был готов защищать своих, но совсем не беспокоился о сохранности остальной части команды. Поэтому он доверил их мне, — Рене кивнула головой в сторону спящих друзей и подняла стакан на свет, чтобы убедиться, что он полностью отмыт. — Первый вопрос, который я ему задала после возвращения в июле, – кто будет приглядывать за тобой? Он ответил, что это станет понятно после вечера в Колумбии.
Нейл перехватил стакан из её пальцев и повторно намылил его.
— Уверен, он уже жалеет, что взялся за меня.
— Эндрю не верит в сожаление; он говорит, что сожаление основано на чувствах стыда и вины, которые абсолютно бесполезны. К слову говоря, однажды я предложила ему самой приглядывать за тобой, — Нейл удивлённо взглянул на неё, в ответ на что Рене простодушно улыбнулась. Отчего-то на этот раз в её абсолютную безобидность верилось с трудом. — Он наотрез отказался, сказав, что не доверит тебя никому, кроме гробовщика.
— Надо же, какая королева драмы, — пробормотал Нейл.
Рене тихо рассмеялась и забрала у него стакан, выдав взамен полотенце. Нейл вытер руки и вернул его. Рене повесила полотенце на крючок, приклеенный к дверце холодильника, и вышла из кухни, чтобы окинуть взглядом гостиную.
— Здесь всё в порядке? Помощь больше не нужна? — уточнила она.
Склонив голову набок, Нейл прислушался к возможному шуму из спальни, но ответом ему была спокойная тишина.
— В порядке.
Нейл проводил Рене, закрыл за ней дверь и направился в спальню. Утро наступило слишком быстро, а вместе с ним подъехали и плохие новости. Ваймак позвонил им ни свет ни заря, чтобы предупредить, что здания кампуса обезобразили. Все корпуса и дорожки, соединяющие их, были плотно расписаны чёрной краской, а вода в местном прудике приобрела кроваво-красный оттенок. Белоснежные стены стадиона теперь пестрели разномастными надписями нелестного содержания. Ваймак не хотел, чтобы команда видела всё это, но ещё больше он не хотел, чтобы Лисы узнали о вандализме от третьих лиц. Обслуживающий персонал уже принялся за работу, пытаясь устранить все повреждения как можно оперативнее. Сам Ваймак пообещал вздёрнуть службу охраны кампуса, как только лично до них доберётся.
Вторая волна вандализма снова привлекла толпу репортёров, которым наконец удалось добраться до тренера, чтобы выбить из него пару комментариев на тему. Ваймак был слишком умён, чтобы не спускать всех собак лично на Воронов, и остановился на обвинении радикальных фанатов.