Преодолев позыв дурноты, следователь профессиональным взглядом оценила жуткую картину. Она попыталась представить произошедшее. Напрашивалось следующее.
Рабочие еще спали, когда убийца с ножом вошел в бытовку. Его услышали. Первый поднявшийся шагнул навстречу и получил удар ножом в горло. Убийца оттолкнул жертву с прохода, и несчастный привалился к стенке, зажимая рукой рану на шее. Судя по обилию крови, удар пришелся в сонную артерию, и обреченный на смерть беспомощно наблюдал, как расправляются с его соседями.
Второй строитель, видимо, успел вскочить с нижних нар, но его сразу полоснули ножом по лицу. Такой удар не смертелен, но вызывает шок и обильное кровотечение. Рабочий схватился за лицо и получил расчетливый удар ножом в область живота. После чего осел на пол в предсмертной судороге.
Преступник и дальше действовал быстро и решительно, не оставляя шансов на сопротивление. Еще спавшего рабочего убийца полоснул острым ножом по горлу, о чем свидетельствовала кровь на верхних нарах, и столкнул вниз. Четвертый успел отшатнуться к стене и в ужасе загородился подушкой. Судя по скрюченной позе, его тоже обили ударом ножа в живот. Порванная подушка пропиталась кровью изо рта погибшего.
«Хуже, чем на бойне», мысленно не согласилась со словами Токаревой Петелина. Она покинула строительный вагончик. После кровавого зрелища и спертого воздуха бытовки грязная стройплощадка показалась ей благодатным местом.
— Приступай, Миша, — сказала она криминалисту.
Головастик уже вовсю фотографировал место преступления и ворчал:
— Натоптали, наследили.
Марат подвел к следователю круглолицего толстячка с бегающими глазками в чистой спецовке и представил:
— Начальник строительства Звонарев. Это он вызвал полицию.
— Рассказывайте, — велела Петелина.
— А что тут скажешь. Четверо рабочих не вышли на утреннюю смену. Я послал за ними, а тут…
— Кто заходил в бытовку?
— Саидов из соседней бытовки. Зашел, закричал. Потом другие заглянули. И стройка остановилась.
— Нам надо опросить рабочих, — решила Петелина.
— Опрашивайте. Только не все говорят по-русски, или сделают вид, что не понимают.
— Как же вы с ними общаетесь?
— Я для них — кормилец, а полиция — угроза. Меня они понимают, хотя между собой болтают на родном языке.
— На таджикском?
— На нашей стройке в основном таджики, — подтвердил Звонарев.
Петелина осмотрела стройплощадку, где возвышались коробки будущих жилых домов, и спросила:
— Посторонний человек может пройти на стройку?
— У нас не режимный объект. Если в спецовке и каске, то как его отличишь, — развел руки Звонарев.