Ремус шарахнулся в другую сторону и упал на пол, завывая на одной ноте. На этот раз трансформация прошла очень быстро, настолько быстро, что если бы Северус не знал, что его друг оборотень, то решил бы, что Люпин анимаг.
Вскочивший на лапы волк в несколько шагов очутился возле стены с цветами. Там он заметался, но его движения становились все более медленными.
— Мерлиновы цветы, они же его убивают, — Северус уклонился от очередного сгустка и бросился на помощь другу. – Да дави ты эту флорическую гадость!
И Люпин, услышав совет, прыгнул прямо в гущу цветов, вырывая их с корнями, что сделать было совсем непросто – корни у этих невзрачных цветочков отличались просто невероятными размерами.
Как только первый цветок был безжалостно вырван перепуганным оборотнем, женщина схватилась за голову и завизжала.
— Ага, не нравится, — Северус присоединился к другу в плане уничтожения растительности.
Им часто приходилось прерываться, потому что мелия, обезумев от боли и ярости, гоняла их по залу как зайцев. Парням повезло, что их было двое. Какими бы силами не владело это явно древнее существо, в этой зале оно могло воздействовать на каждого из них только по отдельности. Позже Северус придет к выводу, что это происходило именно из-за цветов, которые вроде бы были источником сил мелии, но одновременно ограничивали эти силы, когда находились рядом с ней. Но об этом он будет задумываться позже, а пока он носился по залу, попутно вырывая цветы, и про себя возносил хвалу, что Винчестеры так здорово его натренировали.
Когда количество цветов снизилось до критической массы, мелия, плюнув на то, что может собственными руками уничтожить остатки, принялась атаковать мальчишек с удвоенной силой. Потоки зеленой слизи уже не срывались с рук, а словно изливались с них. В очередной раз увернувшись от этого странного снаряда, уже порядком уставший Северус упал на пол, сбитый мощной взрывной волной, которая образовалась при соприкосновении слизи с камнем стены.
— Очешуеть, — простонал парень, вытирая с лица попавшие на него капли зеленой гадости. Как оказалось, после того как слизь выполняла свое дело, например взрывалась, она становилась вполне безобидной.
Сил уже не оставалось. Люпин вообще едва шевелил лапами. Поднявшаяся в воздух пыль ненадолго скрыла парней от мелии. Северус оставался лежать на полу, чувствуя, что подняться будет сложно. Внезапно он увидел, как прочный камень в том месте, куда попала взрывная слизь, словно потек: по его поверхности побежали ручейки воды, как будто взрыв пробил путь к подземному источнику. Пробоина становилась все больше, а пыль оседала слишком быстро. Увидев лежащего на полу Северуса, мелия торжествующе засмеялась и снова вскинула руки. Люпин сумел из последних сил оттащить друга от места предполагаемого удара, отметив про себя, что сама мелия выглядит не слишком хорошо. Как и то, что ее движения утратили прежнюю стремительность. Если бы не их плачевное положение, то Ремус бы посмеялся — слишком уж они сейчас напоминали черепах, устроивших игру в догонялки.